С отцами, между прочим, та же история: для мальчика первый пример для подражания – отец, и если этого примера нет или он негативный, все последствия предвидеть будет трудно.

В старой, советской еще, книжке по этике и психологии семейной жизни есть во многих отношениях замечательная статья Л. А. Никитиной «Зачем человеку мама?». Приведем несколько выдержек: «…Самая главная обязанность матери – понимать. Должно быть: в раннем детстве мать для ребенка – спасение, защитник, мать – утешение. В более старшем – советник, наставник, мать – утешение. В зрелости: мать – друг, мать – утешение. Должен быть человек, у которого на груди можно плакать и в пять лет, и в пятьдесят…»; «…Мать – не судья, определяющий, что хорошо, что плохо, не пример для подражания, не жизненный эталон… Не этого ждут от нас дети…»; «…Наверное, отношение к матери на протяжении жизни человека строится так: восхищение – сомнение – недоверие – неприятие – осуждение – снисхождение – понимание – прощение – раскаяние – преклонение…»; «…Человек должен знать, что он для кого-то незаменим… может быть любим кем-то конкретно, ограниченно, не так, как любой другой…»

Говоря о матери, о том, какая она есть или какой должна быть, нельзя не остановиться на очень известном, в общем-то, мнении – двух одинаковых (или даже очень похожих матерей) не бывает. Одинаковых не бывает, а вот похожие…

Ученые выделяют несколько основных типов матерей (кстати, у цитируемой Л. Никитиной об этом тоже сказано). Так, выделяют «сверхлюбящую» мать, дитя для нее – единственный свет в окошке, невозможно и помыслить в чем-то отказать, что-то запретить. «Трусиха» терроризирует ребенка своим страхом за него. От себя не отпустит ни на шаг; от любой опасности спрячет под крылышко, оправдает его всегда и во всем.

Другой тип – «жертва, мученица», «страдающая мать» – трагическая фигура: все только детям, самоотречение, самопожертвование и восприятие этого как обязанности. И ожидание возвращения «долгов». И негодование, и обида, если «долги не отдают».

«Ментор» – сверхправильная мама: главный метод – контроль, главная цель – послушание. Ребенок – объект ее воспитательных действий.

Есть «обиженная мама» – с обидою на всё и вся: на черствого и бездушного мужа, на непослушных и неумных детей, на грубых воспитателей – и… с великим сочувствием к себе – такой несчастной, горемычной, невезучей, несчастливой.

«Тревожная мама» – это тоже постоянный страх за ребенка, но при этом еще и робость, часто нерешительность: «вмешаюсь – испорчу, вдруг что-то неправильно, не так скажу, сделаю».

Продолжать можно долго. Есть еще «агрессивная» мама, и для нее ребенок – средство самоутверждения; есть «отстраненная» мать, есть «кукушка» – ребенок ей вовсе ни к чему, отдать бы его поскорее бабушкам-дедушкам, учителям-воспитателям и т. д.

Кем-то справедливо было сказано: если покопаться, в любой из женщин можно все это обнаружить – у кого-то в меньшей, у кого-то в большей степени. Известно ведь, наши недостатки – продолжение наших достоинств. Ведь все перечисленное, если в норме, – достоинство. Защита своего ребенка и готовность все отдать детям – не в этом ли высокий смысл материнской любви? Да, в этом! Но в то же время и в том, чтобы понять, на пользу это ребенку или нет. Без прозорливости и ответственности любовь слепа. Менторство, конечно, не достоинство, но четкость требований, предъявляемых детям, необходимое (иногда!) твердое руководство – благо… Мать, если она мать, может все. Ведь это нужно ее детям.

Вопреки кажущейся очевидности, вновь и вновь ученые и люди, далекие от науки, задаются вопросом: какова роль мужчины в семье? Мать дает жизнь ребенку, вынашивает, рожает, разделяя себя на две части, отец – тот, кто обеспечит ребенку и матери будущую жизнь. Это не значит, что без него они не выживут, но, во-первых, рождающийся ребенок – это прежде всего продолжение двоих; во-вторых, какой бы сильной психологически, морально ни была женщина, она беззащитна и одинока перед миром. Мать – утешение, надежда; отец – сила, свобода, вера, гордость, признание. Это