Как и Конфуций, Лао-цзы строил свое учение на совершенствовании правителя. «Истина пути в том, чтобы совершенствоваться самому, все остальное лишь сор – и управление царством, и управление Поднебесной»[39], так как все остальное, и управление, в том числе, – лишь внешнее, детерминированное внутренним состоянием. Поскольку учение Дао характеризуется утонченно-таинственным знанием, описывающим процессы, не поддающиеся формализации, то трактат «Дао дэ цзин» называют также «пять тысяч иероглифов молчания».

И даосизм, и конфуцианство, в первоначальной форме, рассматривало вопросы управления в системе родоплеменных отношений и однозначно высказывались против государственной формы устройства общества, основанной на насилии. При переходе от родоплеменной патриархальной системы к государственной системе, возникла необходимость использования традиционных ценностей народов для укрепления власти государя, что привело к формализации древних учений в виде китайских философских школ, одной из которых и был даосизм. Рассматривая традиционную систему ценностей народов, легисты искали параллели, подменяли понятия для утверждения божественной природы власти государя и государственной системы управления.

Даосское понятие «настоящий человек» (чжи жэнь) тождественно конфуцианскому понятию «благородный муж» (цзюнь-цзы), однако даосизм, описывая свойства настоящего человека и их проявления, не выделяет основные качества, определяющие его, в отличие от конфуцианства, которое выделяет «пять постоянств» у-чан или «пять добродетелей» у-дэ: человеколюбие жэнь, справедливость и, доверие синь, мудрость чжи, знание ритуала ли, которыми должна обладать совершенная личность. Источники даосизма и конфуцианства одни и те же, но конфуцианство более конкретно и практично в описании искусства управления, именно потому конфуцианство в той или иной форме применяется ваннами для сакрализации государственной формы правления. даосское учение также пытаются использовать для этих целей, но оно более абстрактно, метафизично, менее практично и конкретно, следовательно, его сложнее понять и труднее интерпретировать в целях мирского правления народами, потому можно предположить, что дошедший до нас трактат Лао-цзы «Дао дэ цзин» в менее искаженной форме передает древнее искусство управления. «Низшие люди, узнав о Пути – громко смеются над ним. Если бы они не смеялись над ним – это был бы не Путь»[40].

Конфуцианство – этико-философское учение, оформленное Конфуцием и развитое его последователями, вошедшее в религиозный комплекс ряда южноазиатских стран. Конфуцианство определяют и как мировоззрение, и как образ жизни, политическую идеологию, научную школу, философию и как религию. В Китае это учение известно под названием «школа учёных», «школа учёных книжников» или «школа образованных людей», сам термин «конфуцианство» – это западный термин, который не имеет эквивалента в китайском языке[41]. Для определения роли и значения конфуцианства для управления, необходимо четко понимать характер той социальной среды, когда данная концепция сформировалась, и причины появления её на свет. Ключевой особенностью данного этапа в истории Китая, несомненно, является процесс смены организации общественной жизни людей с родоплеменного строя на государственный.

Первое протогосударство Китая связывают с династией Шан (с XVIII в. до XII в. до н. э.), что некорректно, поскольку фактически это объединение представляло собой племенной союз, объединяющий несколько родов исключительно на добровольной основе, базирующийся на семейных ценностях. Мотив объединения родов в племя под началом Шан точно такой же, как и мотив, лежащий в основе приглашения греческими городами выпускников Кротонской школы Пифагора, которые привносили в управление и в общественную жизнь пифагорейские идеалы порядка и гармонии. «В Кротоне и близлежащих городах Пифагор поставил правителей, разделяющих его взгляды. Поверх политической власти был создан Совет Трехсот – научный, политический и религиозный орден, регулирующий всю общественную и государственную жизнь. Во главе Совета Трехсот стоял сам Пифагор. Результаты не замедлили сказаться: смягчились нравы, поднялся материальный уровень горожан, прекратились грабежи и войны… «Эра» гармонии и счастья продолжалась около 30 лет»