То, что рождает жизнь, не рождается, не подвержено изменениям свойственным жизни, следовательно, только это может быть опорой жизни, только мудрец способен на неё опереться. «Природные свойства не изменить, жизнь не переменить, время не остановить, путь не преградить. Постигнешь законы пути, и все станет возможным, утратишь – ничего не добьешься»[14]. Потому мудрец в покое, ровен и свободен, безмятежен и равнодушен.

В-третьих, естественным следствием мудрости (наличия целостного знания, или, как часто переводят «незнания», то есть отсутствия частичного знания), является отсутствие чувств и, как следствие, отсутствие действий. Это естественная тенденция рождает принцип недеяния, который в настоящее время определяется как ключевой, просто потому что легче всего наблюдаем.

Единственным способом управления в древности было управление «одними лишь природными свойствами». Критерием использования природных свойств правителем является недеяние. Действие посредством недеяния (увэй) является труднопостижимо. Под недеянием следует понимать не проповедь пассивности, а внутреннюю деятельность, направленную на подавление искусственного, субъективного, нечеловеческого источника спонтанной активности, запускаемого извне.

В материальном мире не действовать невозможно, потому принцип недеяния скорее некая абстракция, позволяющая лишь определить источник этого действия: внутренний (Дао) или внешний (искусственный). «Если обнаруживать гнев, но не гневаться, то окажется, что гнев исходит от негневающегося. Если, исходя из деяния, предаваться недеянию, то окажется, что деяние исходит из недеяния»[15].

Правитель-мудрец умеет отличать пустое от полного, искусственное от естественного, субъективное от объективного, нечеловеческое от человеческого. Использование в русском языке слова «нечеловеческий» для обозначения «настоящего человека» оправдано в том смысле, что у него нет человеческих желаний, интересов, целей, но правильнее было бы обозначать мудреца фразой «самый человечный человек», поскольку только человеку свойственно человеколюбие (жэнь), которое является основой любого правления людьми, нелюдь и правитель понятия-антагонисты.

Как отделить искусственное от естественного? Критерием является вынужденность. «Действовал, лишь когда толкали; шел, лишь когда тащили; крутился, подобно вихрю, кружился, подобно перышку, вращался подобно жернову… Если в действии стремишься к должному, основывайся на том, что тебя вынуждает. Быть вынужденным – таков путь мудрого»[16]. Древний отбросил знания, отказался от самого себя и действовал лишь по принуждению: считал естественным законом очищение от вещей и равнодушие.

Причем недеяние рассматривалось как профессиональное требование к правителям, однако реализуя его, правитель тем самым распространял этот принцип на всех, то есть распространял естественный ход вещей (Дао) на все чем правит. «Если высшие держались недеяния и низшие держались недеяния, то низшие приобретали те же свойства, что и высшие… Если низшие держались деяния и высшие держались деяния, то высшие обретали тот же путь, что и низшие»[17]. Для Дао все равны.

«Вещи сами выправляются. Имена сами именуются. Дела сами делаются. Будь покоен, сокрыт, недвижим: что приходит, приходит само, а что уходит, уходит само. Дела постоянно совершаются сами, а правитель благодаря этому пребывает в недеянии»[18]. Успех действия, которое соответствует Пути, объясняется тем, что оно является вынужденным.

Как критерием истинности недеяния, соответствием деяния пути является вынужденость, так и критерием ложного, пустого, произвольного деяния является произвольность, всегда сопровождающаяся препятствием, сопротивлением. Причем препятствие так же может быть естественным, исходящим из Дао, и искусственным, созданным людьми.