Е.В. Тирская указывает, что в связи с изложенным не совсем понятна позиция судебной практики, которая в своих решениях упорно не желает начислять проценты за пользование чужими денежными средствами (ст. 395 ГК РФ) на сумму убытков, взыскиваемую с должника в принудительном порядке (Постановление Президиума ВАС РФ от 19 июня 2001 г. № 8279/00). В то же время компенсация кредитору, вызванная причинением вреда, производится с учетом процентов по ст. 395 ГК РФ – это правило в судебной практике даже не подвергается сомнению. Представляется логичным распространить действие указанного правила на все случаи возмещения убытков, поскольку с момента вынесения судебного решения обязательство по возмещению убытков становится денежным обязательством с определенной суммой денежных единиц, подлежащих уплате, и ничем не отличается от прочих денежных обязательств, подлежащих исполнению[136].
О.Н. Садиков справедливо указывает, что тезис о недопустимости возложения за одно и то же гражданское правонарушение двух мер ответственности, формулируемый Президиумом ВАС РФ в качестве исходного, в свете действующего законодательства нуждается в уточнениях. В рассматриваемых ситуациях речь идет не об одном, а о двух правонарушениях: уплата признанных должником или установленных судом убытков и просрочка в их возмещении. Поэтому ссылку на применение в данном случае двойной ответственности нельзя считать убедительной. Если обязанная сторона не уплачивает своевременно убытки, имеются достаточные основания для взыскания с нее также процентов за задержку платежа в силу общих начал гражданского права (ст. 395 ГК РФ)[137].
В настоящее время российская судебная практика по этому вопросу изменилась в сторону возможности начисления процентов на сумму договорных убытков[138].
В связи с этим в литературе справедливо обращают внимание, что суды, вынося решение о начислении процентов по ст. 395 ГК РФ на сумму договорных убытков, тем самым восстанавливают в полном объеме нарушенные права потерпевшей стороны, поскольку правонарушений два. Первое правонарушение, послужившее составом применения гражданско-правовой ответственности, служит основанием возникновения права на возмещения убытков. Второе – нарушение права на своевременное возмещение убытков, что также влечет ответственность в форме начисления процентов по ст. 395 ГК РФ на сумму договорных убытков. А поскольку принадлежащее потерпевшему субъективное гражданское право на возмещение убытков нарушено ненадлежащим, т. е. несвоевременным, возмещением, это и есть гражданско-правовое правонарушение, которое по логике гражданского права влечет применение ответственности к нарушителю.
О.В. Савенкова указывает, что справедливо говорить о допустимости возложения одной гражданско-правовой ответственности на другую, имея в виду ответственность за ненадлежащее исполнение обязательства, опосредующего первую ответственность. Теперь приведенная выше цепочка отношений между кредитором и должником выглядит следующим образом: право – нарушение – ответственность (в виде права) – нарушение – ответственность[139].
Таким образом, принцип о недопустимости применения двух мер ответственности за одно правонарушение в данном случае не прослеживается, поскольку обязанность возместить убытки возникает в результате совершения должником одного правонарушения, а обязанность уплатить проценты по ст. 395 ГК на сумму этих убытков – вследствие другого.
Конец ознакомительного фрагмента.