– Ты мне поговори еще, поговори! Я тебя, Олежа, к Марусе отправлю, уж она-то тебе борщи наготовит!

Взяв гурмана за ухо, Люба свободной рукой отвесила своему супругу подзатыльник. Класс захохотал.

Стрелка часов остановилась на восьми, в это самое время в класс вошел тракторист Иван. Сняв кепку, он поздоровался с учителем. Посторонние разговоры прекратились.

– Полина Леопольдовна, вы просили, но только совсем ненадолго. Сами понимаете, работа, еле как отпросился у начальства, да мне и ребят забрать нужно – только поэтому и отпустил Фомич. – Иван подмигнул своим товарищам, столпившимся у прохода.

– Я все понимаю, Иван, ты проходи к доске, не стесняйся.

Уступив трактористу место у доски, учительница отошла к задним партам.

– Можешь начинать, Ваня, мы все тебя внимательно слушаем, – разрешила говорить своему бывшему ученику Полина Леопольдовна.

– Я на поле многое поведал. Хочу сказать лишь только, что учиться надо нам всем, и мне учиться, пока есть возможность, пока нам такую возможность дает партия и государство. В столице пшеничной я многое усвоил, многое узнал. Как рождаются из маленьких зерен высокие хлеба, так и производство рождается из стали и знаний. Из пота и бетона рождаются города, а из лени и трусости рождаются предрассудки. Что было просто мне учиться, не скажу, тяжело было. Утром работа, вечером учеба, но плечо надежного друга всегда было рядом. Не знаешь – подскажут, не можешь – помогут, только если за правду тебе тяжело, только если по-настоящему не понимаешь. Брата видел разного. Были и такие, что за счет других хотели выучиться, где-то схалтурить, где-то поспать подольше, поесть послаще. Только такие надолго у нас не задерживались, таким от ворот поворот сама жизнь давала. Главное правило – будь человеком, его и придерживайтесь. А уже потом из вас советский человек получится, если, конечно, с пути верного не свернете. Там, на обочине, и пьянство, и разврат, и легкие деньги, а за ними предательство, жизнь буржуйская.

Тракторист завершил монолог, потерев макушку, вспоминая, не забыл ли он чего, все ли сказал своим товарищам, что хотел.

– Дядя Ваня, а вправду говорят, что вы апельсин видели? – задал вопрос самый младший из учащихся, конопатый белобрысый мальчишка, сидящий за первой партой.

– Иннокентий, – одернула за рукав своего младшего брата сидящая рядом с ним красивая девушка с длинной косой.

– Ничего, Тося, нам всем интересно узнать, – поддержала своего ученика Полина Леопольдовна.

– Не только видел, но еще и ел, – немного смутившись, ответил Иван.

В классе кто-то ахнул от удивления.

– Вы, ребята, не серчайте: не довез бы, испортился фрукт. Вот только осталось. – Из верхнего кармана рубахи Иван осторожно достал засохшую кожуру апельсина. – Запах еще остался, хоть и не такой резкий, но почуять можно. – Он передал кожуру ученику, спросившему об апельсине.

– М-м-м, как же вкусно пахнет! – Иннокентий улыбнулся, глубоко вдохнув в себя остатки аромата экзотического фрукта.

– Ну чего ты, все так вынюхаешь, другим оставь! – возмутилась Тося.

Брат с сожалением расстался с кожурой, передав ее сестре. Кожура переходила из рук в руки, пока все учащиеся не познакомились с запахом апельсина. Ребята, нюхая кожуру, задавали Ивану вопросы.

– А как он выглядит, когда целый?

– Круглый, оранжевый, как солнце на закате. Снимать кожуру нужно аккуратно, иначе фрукт может лопнуть и сок выбежит.

– Что, прям весь?

– Не весь, конечно, только часть. Сам плод состоит из долек, в них-то и находится заветный нектар.

– С тобой, говорят люди, ишпанец им поделился? – спросил с редкими зубами, слепой на один глаз старикашка, самый взрослый из учеников.