Тереться щекой одно, а уместить в рот то, что кажется не совсем умещаемым — другое. И почему я должна смотреть на него, если мне проще закрыть глаза, чтобы не видеть в его глазах своего позора...

— Яна! — грубо рычит, заставляя вздрогнуть и растерять все мысли.

Размыкаю губы, выпрямляю член, надавливая на него, и несмело погружаю кончик плоти в рот, рефлекторно слизывая языком вязкую, солоноватую капельку смазки.

— Твою мать... — шипит едва уловимо. С глухим стоном подаётся бёдрами вперёд, проталкивая в меня головку целиком.

Думала, будет хуже, но нет. Говоря: «Тебе понравится», — он не врал. Мне действительно нравится его вкус и то, как ощущается во рту гладкая, упругая плоть. От этого возбуждение становится сильнее. Желание скручивает нутро сладостными спазмами. Мне хочется большего, потому что внизу всё пульсирует и горит беснующим огнём.

Обвожу её несмело языком и зарываюсь в небольшое отверстие, затем инстинктивно присасываю к нёбу и отпускаю, чтобы втянуть в себя побольше воздуха.

Тяжёлая рука Жени не позволяет надолго отстраниться. Обхватывая затылок, притягивает обратно, насаживая мой рот на влажный от слюны член.

Евгений.

— Смотри на меня, — велю ей, наслаждаясь невинным видом девушки с моим членом во рту. Происходящее завораживает. Девчонка с изящно выгнутой спиной неумело водит концом по своим скользким и мягким губам, ломая мою выдержку, как спичку.

Толкаюсь раскалённой головкой в тёплую и влажную среду, ввожу себя медленно и осторожно, поглаживая пальцами её гортань.

Задерживая дыхание, Яна облизывает член, сжимает губы на головке и впускает его до половины. Я и сам забываю дышать. Даю нам обоим немного времени привыкнуть, чтобы не слететь с катушек на старте.

Она жмурится, не решаясь встречаться со мной взглядом, и это немного разочаровывает. Хочу, чтобы доверилась мне полностью и раскрепостилась окончательно. Хочу видеть в её зрачках похоть, знать, что она тащится от происходящего.

— Глаза! — требовательно произношу, напоминая ей о правилах. — Открой их. Я хочу видеть твой взгляд.

Впивается пальцами в бедро, распахивает длинные пушистые ресницы и сглатывает.

Я моментально тону в её тёмных бездонных омутах. Позвоночник простреливает горячим желанием от того, что ей нравится процесс. Яна плывёт с членом во рту, заметно дрожит от удовольствия, и это сводит с ума, пульсирует в затылке каким-то неописуемым восторгом, то ли счастьем.

— Я хочу, чтобы ты мне доверилась. Чтобы сейчас ни о чем не думала, лишь чувствовала. Здесь только мы и наша страсть. Всё остальное выбрось из головы.

Сцепляя зубы от пронзающего нутро кайфа, толкаюсь глубже и начинаю медленно двигаться, чувствуя, как нервы скручиваются в тугой жгут и постреливают тёплыми искрами.

Запах её возбуждения кружит в воздухе, окутывает меня и пьянит.

— Давай сама, малышка, только без зубов, — хрипло произношу, позволяя ей проявить себя.

Она сильнее стискивает пальцы на члене в тугое кольцо и, двигая ими вверх-вниз, обволакивает ствол влажным и горячим пространством своего рта.

— Охренеть.., — громко стону я, не веря в происходящее. — Ещё...

Сердце заходится в бешеном ритме от того, как она упоительно сосет. Пусть неумело, но, черт! Это неописуемое удовольствие. Отрыв башки. Долбаный космический взрыв. Янка втягивает щёки, заглатывая всё глубже и быстрее, так, что я едва не взрываюсь у неё во рту. Наслаждаюсь её дыханием. Тяжёлым и прерывистым, обжигающим, скользящим по коже моего живота.

Яна невероятно красива. Ею можно любоваться вечно и каждый раз находить какую-то новую черту, родинку или незаметную морщинку на лице, появившуюся от смеха. Я одержим этой девушкой, пленён её внутренней красотой, которую она излучает. В ней нет фальши. Она настоящая, искренняя в своих побуждениях.