– Дорогие мои, мне, к сожалению, пора. Хотя у вас очень интересно. – он встал, я тоже.

– Я провожу.

– Только с Аней попрощаюсь. – я кивнула, смотря ему в след. Когда он вышел за дверь на веранде, я повернулась к Шахову.

– Ты больной кретин! Ты кем себя возомнил!?– он сидел и преспокойно пил чай.

– Не знал, что ты по стареньким. – я вытаращила на него глаза.

– Это что – ревность?– я медленно подошла к нему, уперев одну руку в подлокотник, другой вела пальчиком сначала по его носу, потом по губам, он внимательно смотрел мне в глаза, а зрачки его все расширялись. Мой пальчик опускался ниже, уже вел по его накаченной груди, ниже, зацепив пряжку ремня, он напрягся. Схватив бегунок молнии на джинсах, слегка дернула вниз, тот легко поддался. Расстегнув молнию меня понесло, я не могла остановится, видя, чувствуя его реакцию. Шахов держал кружку в руках и не двигался, только его глаза следили за моими движениями. Мои пальцы медленно забрались под грубую джинсовую ткань, нащупав плотную мышцу. Глубоко вздохнув, я сжала ее сильнее, подняв свои глаза в его, они столкнулись. О, Боги! Зачем я это делаю?! В эту секунду горячий чай из его кружки проливается прямо на его пресс, дверь с щелчком открывается, я отскакиваю от него. Шахов встает, в комнату входят Антон Алексеевич, Аня и Паша, Слава. Они не особо на нас обратили внимания. Я поправила забрызганную футболку, посмотрела на Шахова, едко улыбнулась уголком губ, он смотрел на меня часто дыша.

– У тебя ширинка расстегнута. – он опустил голову вниз, я его хлопнула по носу, он яростно посмотрел на меня, я показала язык и направилась на улицу, провожать отца Ани.

Добежав до машины, я встала позади Аньки. Антон Алексеевич прощался со всеми.

– Мила. – он протянул мне руку, я положила свою.

– Рада была увидеть Вас.

– Взаимно. – он обнял меня. -Мил, Саша ершистый, но добрый парень внутри. – я отстранилась и посмотрела на него сузив глаза.

– Это Вы о чем?– я сделала вид, что не понимаю.

– О вас…

– Нет никаких нас.

– Это пока. -он подмигнул и сел в машину, ребята уже свалили обратно на веранду. Я пригрозила пальцем Антону Алексеевичу, улыбнувшись. – Звони, если нужен будет совет.

– Обязательно. Спасибо.

Я обняла себя руками, провожая взглядом его машину. Потом пошла на веранду к остальным.

– Проводила?– улыбнулась Анька.

– Ага. – вздохнула я.

– Эх, был бы Антон Алексеевич помоложе, была бы ты моей тещей в скором времени!– заржал Пашка, все подхватили. Один Шахов делает вид, что он глухой, когда ест.

– А меня его возраст не смущает!– ответила я, выгнув бровь. – Так что еще погоди! Будешь ко мне на тещенские борщи приезжать!– мы снова все расхохотались. Шахов в заляпанной футболке сидел нахмурившись.

– Саш, а с тобой то что приключилось? Милу не поделили с Морозовым?– спросил шутливо Слава.

– Чаем облился. – сурово ответил он. Настроение у него явно было на нуле. Я чувствовала ответственность за это, надо снова поставить на наши колкие рельсы ненависти. Я поймала его взгляд на себе, пока все отвлеклись к новой порции шашлыка. Он откинулся на спинку стула, я сложила пальцы в трубочку и сделала в воздухе несколько поступательных движений вверх вниз в районе живота, слегка улыбаясь. Он сжал губы, но они дрогнули и расплылись в улыбке. Саша прикрыл лицо ладонью потерев пальцами лоб, а потом свою щетину, покачав головой.

Оставшийся вечер мы не пересекались.

Я лежала и смотрела в потолок, перебирая пальцами одеяло. Срекот цикад на улице не давал заснуть, не смотря на усталость и суетливость дня. Я решила пойти попить теплого молока, чтобы успокоится.