Вечером, поставив машину на стоянку у подъезда, я присел на скамейку, размышляя о делах на завтра и последующие дни. Народ уже разошелся по домам, только на дальней скамейке еще шумела молодежь нашего и соседних домов. Некоторые из них уже баловались алкоголем и, я подозреваю, не только им одним. За бутылкой они обычно посылали сидящего с края молчаливого паренька по прозвищу Витюня (именно так звала его мать). Парень был работящий и никогда не отказывался помочь мужикам во дворе при ремонте или мойке машин. Кажется, он закончил 10 классов, и мать с отцом, которые работали посменно, пытались устроить его на завод, но что-то у них не получалось. У Витюни был дефект: он прихрамывал на правую ногу. Мама, видимо зная некоторые подробности, мне говорила, что дефект этот случился еще при рождении. С моего места было видно, что молодежь собирает деньги, а Витюня стоит и ждет.

– Виктор! – громко позвал я.

Он оглянулся. Я помахал рукой, и он быстро подошел ко мне.

– Присаживайся, – я показал на место рядом с собой. – Устроился на работу?

– Пока нет, – сказал он и вздохнул.

– Хочешь работать у меня?

– В вашей мастерской? – у него дрогнул голос.

Я утвердительно кивнул.

– Конечно хочу.

– Завтра подходи к моей машине в 8 утра. Поедем вместе. Возьми что-нибудь перекусить и одежду попроще.

– Я буду.

– И еще. Скажи своим знакомым, что тебе уже нужно идти, потому что рано на работу. А вообще, старайся правильно выбирать товарищей.

– Я знаю, мне родители тоже говорили.

– Тогда до завтра.

Он повернулся и уверенно пошел к компании. Я еще успел отметить, что разговоры у скамейки смолкли, а потом все удивленно смотрели, как я и Виктор идем к своим подъездам.

Долго вводить Виктора в курс дела не пришлось. Парень был толковый. Я показал все, что находится в мастерской. С этого дня в его обязанности входило поддержание чистоты и порядка, ведение журнала учета заказов, выдача самих заказов после моего разрешения и проверки платежных документов. Со временем круг его обязанностей расширится, а пока в свободное время ему разрешалось наблюдать как я выполняю ремонт и работаю с заказчиками. Как знать, может, со временем парень заочно окончит профильный лицей или колледж?

Я отметил и скромную его обеденную ссобойку с несколькими бутербродами и пакетом молока и предложил ему питаться в соседнем кафе, где меня считали завсегдатаем, но он сказал, что пока будет питаться так, а потом посмотрит.

Через неделю я выдал ему аванс. «Сделай одолжение, Виктор. Купи сегодня себе домой торт». Он внимательно посмотрел на меня, потом кивнул и сказал: «Хорошо».

Как-то во дворе я встретил отца Виктора. Он подошел и сказал, глядя мне в глаза: «Спасибо за Витю».

Я сразу не нашелся, что ответить, но, пожав ему руку, произнес: «Спасибо и вам, парень он толковый».

А вскоре – как прорвало: народ повалил толпой, и у всех было желание сделать уникальную закалку деталей. Теперь каждое утро до открытия мастерской нас с Виктором ждали несколько клиентов, потом подключились станции техобслуживания, привозившие на обработку детали ящиками. Я вынужден был оформить разрешение на работу с наличными, установил кассовый аппарат и банковский терминал. Как это ни удивительно, но обращались к нам и женщины с просьбой заточить ножи. Я смеялся, но брал их ножи в работу, предварительно заточив их перед обработкой. Однако, когда оказалось, что ножи после моей обработки вообще не нуждались в заточке, поток женщин увеличился в разы, и, когда очередь стала достигать ворот автобазы, я был вынужден повесить объявление, что заточку режущего инструмента мастерская не производит. Это вызвало одобрение автолюбителей, но породило поток жалоб на меня в исполком, от которого я успешно отбился.