После разбора полета и оценки моих действий, начальство стало забывать об этом испытании. Ничего необычного. Просто один из будних дней летчика-испытателя. Просто повезло и все прошло удачно. Просто повезло… Так думали на верху, пока, неугомонный Палыч кой кому и кое где не объяснил, что я спас не только самолет, но и показал, что такое честь, достоинство и профессионализм летчика Российской авиации. Орден Мужества мне вручили потом, полгода спустя, а до этого, когда меня к себе вызвал Ступин, я почувствовал, что собирается буря. И я не ошибся. Тогда, первый раз в жизни я увидел Станислава Павловича в таком страшном бешенстве.

– Ты должен был катапультироваться, -орал он и мне показалось, что он вот-вот начнет рвать на себе волосы, – А ты все на удачу надеешься. Чекаловым себя возомнил? – Стас сузил глаза, – Тебе сколько лет? Тридцать с хвостиком. А ты ведешь себя, как ребенок. И не забывай… У тебя дочь есть. Ты о ней хоть подумал, когда геройствовал. А если бы ты не вышел из штопора? Если бы двигатель не завёлся?

– Но ведь завелся, – отвечал я, а самому действительно было стыдно. Как я в тот момент мог забыть об Анжеле. Не знаю. Может Стас прав и я как ребенок.

– Завелся, – кричал покрасневший Ступин, – Да это просто чудо какое-то, что он завёлся. Наверное, фея прилетела и махнула волшебной палочкой. А может ангелы, где-то там, сидя и болтая ножками на облаках, пожалели тебя? «Ну» – думают – «Давай поможем Сергею Ивановичу, а то рано ему еще к нам, на небушко-то… Да пойми ты, придурок. Рисковать незачем. Здесь тебе не война. Здесь тебе не Сирия. Понял?

– Понял, – отвечал я, чувствуя себя школьником из картины Решетникова «Опять двойка».

– Понял? – вопил Ступин, – Да ни хрена ты не понял.

Затем Станислав Павлович кричал еще что-то: о том, как я буду до конца своих дней подметать взлетную полосу, драить дула у таков и еще что-то в этом духе, а я стоял у него в кабинете и молча слушал, опустив глаза.

И вот наконец дождавшись, когда Стас выговорится и остынет, я посмотрел на него и по-простецки сказал, – Палыч, а давай выпьем.

Тот с начало послал меня к матери Бени, потом около минуты не культурно выражался в мою сторону, вспоминая отрывок из устава о соблюдении субординации между военнослужащими и офицерами, а затем махнув рукой, согласился.

Ох и нажрались мы с ним тогда…

– Сергей Иванович… – голос Брунина отвлек Шалыгина от нахлынувших воспоминаний. Он посмотрел на освещённого голограммой профессора и увидел, как у того странно горели глаза. Казалось, что Борис Николаевич гордился так, как будто сделал что-то грандиозно-выдающееся.

– … Сергей Иванович, перед вами реактивный двигатель нового поколения РД 510 м-ТЯ. Для того чтобы вам было понятно о че пойдет речь дальше, давайте немного окунемся в историю. Еще в двадцатом веке великие умы человечества заметили, что традиционные источники энергии радикально устарели. Они отрицательно влияют на окружающую среду, да и количество ресурсов тоже не вечно. Поэтому исследования, направленные на поиск новых источников энергии, ведутся очень давно. Еще в пятидесятых годах прошлого столетия, в СССР, была построена первая установка «Токамак», с целью достижения управляемого термоядерного синтеза. Спустя, почти 60 лет, в 2007 году, на юге Франции началось строительство экспериментального термоядерного реактора, или просто ИТЭР. Сергей Иванович, я не буду вам рассказывать, как происходит синтез в вакуумной камере и строение установки «Токамак», меня попросили объяснить все в вкратце, но замечу что для удержания плазмы внутри крио-камеры, необходимо очень сильное магнитное поле. Среди многих недостатков ИТЭР, именно этот является самым существенным, и в основном из-за него происходит срыв термоядерной реакции, что до сих пор не позволяет работать реактору без остановок. – Борис Николаевич замолчал, обвел сидящих взглядом, а затем с гордостью продолжил, – России, как участнику строительства ИТЭР, было предложено помочь в решении этой проблемы, и эта честь выпала нашему НИИ имени Константина Эдуардовича Циолковского. В 2032 году, благодаря нашим разработкам в области нано технологий, нам удалось создать электромагнитное поле огромной мощности, которому не требуется больших энергетических затрат для его формирования. После удачных испытаний и некоторых доработок, мы создали сферический прототип «Токамака», в котором продолжили эксперименты по увеличению мощности. Когда нам удалось достигнуть такой плотности поля, при которой оно не пропускает сквозь себя ни одну известную науке частицу, мы сделали сенсационное открытие, – Борис Николаевич выдержал паузу, – мы обнаружили существование некой субстанции, доселе неизвестной пока современной науке. У нас сложилось много теорий по этому поводу, но одна укоренилась полностью, – Брунин взглянул вверх так, как будто сверху на него смотрел сам Циолковский, и с неописуемым ликованием произнес, – Это эфир, господа, – он осмотрел сидящих, – Да. Да. Тот самый эфир, который присутствует везде во вселенной и даже сейчас в этом кабинете. Еще сам великий Ньютон, да и другие ученые с мировым именем, выдвигали гипотезы о его существовании, но доказать его присутствие, так и не смогли. Это тот самый мировой, невидимый газ, о котором писал Менделеев. Так же мы уверены, что это и есть, та самая темная материя, о которой так часто говорят астрофизики. Но об этом говорить пока еще рано. Тем более… – Брунин покосился на сидевшего справа Рыкова… – нам запретили делится этим открытием с мировым сообществом и совместно продолжать исследования. И я надеюсь, что это не на долго. Ну ладно… Не будем об этом, – профессор снова посмотрел на Шалыгина, – Так вот, Сергей Иванович, это еще не все. Увеличивая электромагнитное давление в сфере, нам удалось материализовать те частицы, из которых состоит эта субстанция. Это те самые частицы, благодаря которым появилось все вокруг. У них много названий. За многие десятилетия наука, в попытке понять, как возникла вселенная, давала этим частицам разные имена. Сергей Иванович, – Брунин остановился, задумался, а затем набрав воздуха в грудь продолжил, – я не буду перечислять все названия, но чтобы вам было понятней, выберу одно: «частица Бога». Я думаю этот термин говорит сам за себя. Продолжая опыты, мы открыли, что эфир состоит только из одной частицы, «частицы Бога», и в нем нет других частиц, как предполагают некоторые ученые…