Астер вновь почувствовала прилив крови к корням волос, но быстро справилась со смущением, так как в это время лифт остановился, и она увлекла Кима через полутёмное фойе в просторное помещение, в котором на первый взгляд не было даже признаков еды. Усевшись за одним из двухместных столиков, она взяла на себя функции хозяйки. Набрав на пульте меню, она с улыбкой показала на часы, вмонтированные в верхнюю панель столика, и развела руками, мол, придётся немного подождать. Ким понимающе кивнул головой и неожиданно похлопал себя по животу, при этом скорчив уморительную гримасу на лице. Астер так и прыснула со смеху и нежно погладив свой живот, блаженно закатила глаза к потолку. Они ещё не успели отсмеяться после самопроизвольной пантомимы, как из лотка в торце стола выплыл на высоком подносе целый набор продолговатых, лёгких на вид, желтых, зелёных и синих контейнеров. Девушка показала, как выдвинуть тубу и, принявшись опорожнять свои сосуды, жестами скомандовала Киму, чтобы и он последовал её примеру. Пока она, справившись с айговым бульоном, принялась за фруктовое желе, Ким уже приканчивал четвёртый контейнер.

– Ого! – засмеялась она, – ну и аппетит у тебя, парень.

Ким тем временем с сокрушённым видом отставил в сторону последний, до капли выпотрошенный контейнер, и вдруг, наклонившись к девушке через весь стол, смешно заклацал зубами, делая вид, что он что-то рвёт зубами, жуёт и проглатывает. Сыграв эту сценку мясного гурмана, он вопросительно посмотрел на неё и ткнул пальцем в пульт набора меню.

– Вот обжора, – усмехнулась Астер, – но всё же, уступая его напору, начала тыкать пальцем в наборную панель, где на малом дисплее высветились строчки меню на этот день. Она пробежала глазами по их наименованиям и, нерешительно глянув в сторону гостя, нажала нужную комбинацию. На десерт себе и ему она заказала ароматный коктейль из экстрата цветов лирса. Автомат бесшумно выдал на стол двойную порцию заказанного яства для Кима и два коктейля. Благодарно взглянув на девушку, он послал ей воздушный поцелуй, чем опять удивил Ласу. Сорвав упаковку с брикета жёлто блестящего от жира куска мяса, он вонзил в него свои крепкие зубы. Прожевав и проглотив первый кусок, он вновь, как тогда в саркофаге, поднял вверх большой палец и снова мощно захрустел аппетитной тушкой цапа. Эти неуклюжие, словно маленькие бочага, животные разводились вне Туруса, куда было запрещено импортировать любую живность, и затем доставлялись сюда в замороженном виде. На сегодня это было единственное мясное блюдо и Ласа с содроганием подумала, а что было бы, если б они пришли сюда три дня назад, когда был по-настоящему «мясной» день.

Доев последнюю порцию и обмакнув губы и руки о влажную ароматизированную салфетку, он принял из её рук широкий стакан с отверстием в крышке и с явным удовольствием закончил свой пир розовым на цвет коктейлем. После чего, блаженно улыбаясь, он слегка потёр ладонью свой живот, давая понять, что насытился и томно прикрыл глаза, заставив девушку засмеяться.

Киму нравился этот смех, чистый, идущий из её глубин. Он будоражил его. Нагнувшись над столом, он нежно пожал её руку и вдруг снова поцеловал, но на этот раз в ладошку. На этот раз Ласа не отшатнулась от него. Она словно прислушивалась к своему внутреннему голосу. И голос нашептывал ей: тебе хорошо, тебе безумно нравится сидеть с этим высоким широкоплечим парнем и смотреть в его чуть прищуренные голубые глаза, из которых струилось тепло и затаённая грусть. Да, она не узнавала себя. Это не она, а другая девушка вдруг ни с того, ни с сего задышала глубоко и прерывисто. С удивлением для себя она обнаружила, что ни один мужчина, а их были сотни, с кем ей приходилось общаться по делу в прошлом, так не волновал её, как этот светловолосый, голубоглазый рослый парень. Мягко освободив руку, Ласа поднялась и позвала его за собой. Они вышли на площадку у входа, где Ким, оказавшись на открытом, освещённом месте после полумрака помещений лир-са, инстинктивно прикрыл глаза рукой. Астер заметила, как у него напряглись бугры мышц на плечах, заиграли желваки на скулах, как постепенно учащённое дыхание перешло в размеренное, спокойное. Медленно открыв глаза, он смотрел мимо неё на открывшуюся панораму. Насколько хватал глаз, мириады цветов покрывали все окрестные еле выступающие холмы и впадины между ними сплошным разноцветным ковром, и над всем этим великолепием порхали мохнатые птицекрылы. Некоторые из них пролетали буквально над их головами, но видимо наученные горьким опытом, взмывали вверх над биоэкраном и неслись наперегонки за новой порцией нектара. Невдалеке, справа от них, на самой верхушке холма стояла группа невысоких, ещё совсем молодых лирсов. Верхние лепестки ракушек были изящно оттопырены наружу, а в образовавшейся розетке, на толстых ножках цвели огромные бутоны, распустившиеся навстречу лучам тёплого Полияра. Цветы горели насыщенным рубиновым светом, словно алая кровь через корни и ствол лирса выплеснулась наружу и застыла, не успев пролиться на землю. Ким зачарованно смотрел на это буйство красоты и Ласе пришлось дважды назвать его по имени, чтобы обратить внимание на себя. Браслет, свободно свисающий на её запястье, коротко попискивал призывным зуммером. Позвав пилота за собой, Ласа, не оглядываясь, вошла в лирс и, дождавшись, когда он вслед за ней зашёл в кабину лифта, нажала на кнопку подъёма.