Люблю проживать все моменты своей жизни в совершенстве, понимаю, что встреча могла пройти гораздо лучше, но… It’s too late.7

Извинения не прозвучали ни на одном языке, темы для разговоров быстро иссякли.Тигрица Милана жива и здорова. Maybach ему надоел. Наши семьи строят какой-то отель в Дубае. Моё возвращение в Лондон не подлежит обсуждению.

Всё. Как там говорят, молчание – золото? Я сегодня была очень щедрой.Омар, к счастью, оказался довольно вкусным. А наша встреча с Али, похоже, была последней.

Что я чувствую?

Перестроившись в соседний ряд, Милана раздражённо выдохнула. Движение, со стороны казавшееся более оживлённым, замедлилось с её появлением.

Lovely. Второй день за рулём, и эти пробки уже играют моими нервами. Надо придумать, чем себя занимать в такие моменты, которые порой растягиваются в часы…

Петь не хотелось. Она прикрыла глаза, вспоминая щелчки камеры, свои позы и улыбки, блеск пайеток и шуршание пышных юбок, одобрительные оценки Марлен, хозяйки интернет-магазина, лёгкий смех фотографа Густава…

Наверное, эта съёмка тоже была последней. Устала. Сильно. От себя.

Когда в душе и в мыслях тревожно и подвижно, очень сложно застывать в улыбках, изображая эмоции, чуждые истинным переживаниям. Это изматывает и опустошает…

Не хочу больше позировать, хочу разобраться в себе. Хочу подготовиться к экзаменам.

В открытое окно струилось лето, тёплый вечерний воздух приятно ласкал кожу, но мысли внезапно приобрели не самый радостный оттенок.

Экзамены… К встрече с ними я должна быть готова. Предупреждена заранее, время ещё есть, но как-то не вовлекают они меня, что ли…

Милана поморщилась и взяла iPhone. От нечего делать зашла в Facebook и прочитала сообщение Аркадия: никаких лишних слов, просто номер телефона и «call me». Позвонить? А почему бы нет?

Несколько мгновений Милана слушала задумчивые гудки, затем раздался его голос.

– Hello?

– Привет, — она улыбнулась.

– Милана?

Удивлён. Неужели не думал, что позвоню?

– Yeah. Как ты?

– Всё по кайфу. А ты?

– Тоже, — она посмотрела на своё отражение в зеркале заднего вида и поправила причёску. – Как учёба?

Вообще не то хотела спросить, но вопрос уже прозвучал, и это dreadful. Учёба – самая последняя тема, на которую хочется сейчас говорить.

А он смеётся. Почему?

– What’s so funny?8

– Ты как my dad9, — весело объяснил Аркадий.

– Тебя же чуть не отчислили, вот я и беспокоюсь, — быстро нашлась Милана.

– Don’t worry, baby10. У меня всё норма. Ты как?

Милана прислушалась к своим мыслям и поняла, что не хочет отвечать шаблонно лживой фразой «Всё отлично».

– Честно?

– Of course.

– Боюсь.

– Чего?

Очень удивился. Наверное, это звучит странно. Мне уже 18, и в жизни много других более весомых поводов для беспокойства, но…

– Экзаменов, — призналась она, тоже удивлённая – своей внезапной откровенностью. – Не знаю, вообще тупо всё как-то.

– Чё боишься? Ты же умная.

Была, похоже. Да, когда я училась в Англии, таких проблем с экзаменами у меня не было.

– Не знаю, — Милана с тоской посмотрела в окно на беспечно бодрых прохожих.

– Чтобы не бояться, надо подготовиться.

В голосе улыбка. Кажется, он прекрасно знает, о чём я сейчас думаю и что чувствую. Странно даже.

– Очень хороший совет. Главное – вовремя! — скептически отметила Милана, продвинув Bentley ещё на несколько метров. – Ну, сколько можно?..

– Что?

– Я не тебе. Я тем, кто спереди тупит.

– Чё делаешь? – поинтересовался он.

– В пробке рулю, — недовольно буркнула Милана.

Аркадий расхохотался.

– На права сдала? Чё купила?

– Bentley. Чёрный. А ты?

– Ferrari Spider. Красный. Покатаю. В Лондон скоро?