Андрей слегка смутился. Знать-то он, конечно, знал, – из Лизкиного досье, – но признаваться в этом было бы совсем ни к чему.

– Простите, какой-то странный разговор, – произнес он строго. – Вы меня в чем-то подозреваете?

– Боже упаси. Но вы не думайте, что Динка моя из робкого десятка. Она дзюдо десять лет занималась! Если что, может…

– Мама, прекрати! – Диана вскочила. – Ну при чем тут дзюдо?! Все, Андрей, мы уходим. Мам, насчет суккулентов позвони мне. Мы заказали по одной композиции на каждый стол и десять для украшения стен. Подумай и реши, устраивает ли тебя такое количество. Завтра я куплю горшки-плошки для них, и послезавтра композиции будут готовы. Скажешь, когда можно будет зал оформлять.

Она ухватила Саблина за руку и буквально потащила его в прихожую.

– Дочь моя, ну что ты глупости говоришь! Какое «когда»?! – громко говорила из гостиной своим басовитым голосом Марина Анатольевна. – Это же не мой личный зал, девочка, там другие люди банкеты отмечают. А мной он арендован на воскресенье. Значит, и украшать будем в воскресенье!

– Прекрасно, – так же громко ответила Диана из прихожей. – Тогда увидимся в воскресенье. Я привезу суккуленты прямо в банкетный зал. О времени договоримся.

– Нет уж, я должна их увидеть до банкета. Привези, как только будут готовы. Фейсконтроль.

– Растений?

– Композиций. Заодно талантов вашего приятеля, который эти композиции делает.

– Ох, мама, все тебе надо держать под контролем!

– Доверяй, но проверяй. Нельзя позволять чужим людям, а тем более незнакомым, принимать за тебя решения!

– Разумеется, – кротко ответила Диана, надеясь завершить дискуссию.

– Тебе бы тоже не помешало научиться контролировать чужие инициа…

– Хорошего вечера, мама! – перебила ее Диана. – Мы уходим.

– И тебе не хворать, дочка, – донесся ехидный голос Марины Анатольевны. – Вам тоже, юноша. Хотя моя дурно воспитанная дочь выдернула вас прямо из-за моего гостеприимного стола не попрощавшись.

– Не обращайте внимания, Андрей, – торопливо говорила Диана, натягивая сапожки, – мама моя личность весьма специфическая… но даже я не ожидала от нее сегодня таких эскапад.

– Не переживайте, все в порядке. Марина Анатольевна очаровательна, – улыбнулся Андрей и вернулся в гостиную. – Благодарю вас за прием, – произнес он и снова поцеловал руку Марине Анатольевне.

– Ишь ты, – хмыкнула неугомонная дама, которой больше пошло бы прозвище «старушка Шапокляк», – хочешь снискать мою благосклонность?

– А как же! – кивнул Андрей и вернулся в прихожую.

– Спасибо, – прошептала Диана и распахнула дверь.

Саблин почувствовал, как его странная тревога нарастает. Расстаться с ней он сейчас не мог, никак не мог – тревога могла перерасти в панику!

– Не хотите ли пойти поужинать? – спросил Андрей, когда они вышли на улицу.

– Мы с вами сегодня только и делаем, что едим вместе, – усмехнулась Диана. – То ленч, то чай. Теперь ужин?

– Вы против? – пристально посмотрел на нее Андрей, и у него возникло ощущение, что даже Диане заметно, как глаза его излучают тревогу.

Он отвернул голову.

– Давайте, – согласилась Диана. – А куда пойдем?

– Куда угодно.

Они вышли из подъезда. Вечер был холодным, немного подмораживало. Тонко и тревожно (в унисон со странным чувством Андрея) веяло приближающейся весной.

– Мама вам неправильно сказала: я не богатая невеста. Я трудяга…

Трудяга. Андрей Саблин это слово страшно не любил. Но, странным образом, оно совсем не покоробило его сейчас. Из уст Дианы оно прозвучало как шутка. Может, потому, что в ней самой отсутствовала всякая суетность. Вот у Галины бизнес был суетным. Ярким, светским, тусовочным. А Диана… Она самодостаточна. Не нуждается в восхищенной толпе. О таких говорят: цельная личность.