Переодевшись, выходим на трассу, где будем гонять. Нам специально выделяют карт для двоих людей. Так как Рина никогда таким не занималась, я буду главным водителем, чтобы показать ей всю скорость и драйв.

Сели в карт и пристегнулись. Проверил, пристегнута ли Котова и, спросив, готова ли она, дал по газу, разгоняясь до предела.

Мчался по трассе, вытворяя различные трюки и дрифты.

Во время поездки слышал, как Рина кричит от удовольствия и смеётся. Ей явно это нравится. Это не может меня не радовать.

Остановился с характерным звуком шин и повернулся к Рине, которая до сих пор находилась в экстазе от моего вождения.

— Ну как? Понравилось?

— Боже мой, это просто нереально! — воскликнула она, размахивая руками. — Это так классно и такой экстрим! И ты такое вытворял! Мне очень-очень понравилось!

Рассмеялся, увидев ее реакцию. Было безумно приятно осознавать, что я смог порадовать эту девчушку.

— А я знал, что тебе понравится.

— Я чувствовала себя такой свободной, словно мне все по плечу и нет никаких границ и трудностей, — грустно улыбнулась она.

Нахмурился, услышав эти слова. Я знаю о том, что картинг часто помогает почувствовать себя освобожденным от всех бытовых и психологических проблем, но не думал, что на Рину это произведет такое впечатление. Неужели у нее все настолько плохо и до этого дня она не чувствовала себя более свободной?

Сжал руль от злости на ее родителей. Я не понимал, почему некоторые родители во всем ограничивают своих детей. Они же лишают их счастья, вгоняют их в вечные запреты. Тем самым они только удручают ребенка и дарят ему огромное количество психологических трамв.

Отогнал от себя эти мысли. Впереди у меня ещё один сюрприз для Рины, поэтому стоит поторопиться, ведь в девять ей нужно быть дома.

— Ну ладно, пойдем, нас ещё ждёт кое-что.

— Мы ещё куда-то пойдем? — сверкая глазами, спросила она.

Улыбнулась и, потрепав ее по голове, кивнул. Мне слишком нравится делать эту девчонку радостной и счастливой.

Привез Рину к многоэтажному зданию, на крыше которого у нас будет романтический ужин. Перед входом завязал ей глаза взятым с собой платком, чтобы сохранить некую таинственность.

Поднявшись, повел Рину к столику и возле него развязал повязку, давая возможность ей видеть.

На крыше двадцати пяти этажного здания открывался прекрасный вид на весь город. Так как уже вечерело, небо раскрасилось в темно-розовый закат, делая этот день ещё более волшебным.

На крыше играет скрипач классическую музыку. А на небольшом столике находятся различные угощения.

— Ник, здесь просто волшебно, — ахнув, говорит Рина.

— Я рад, что тебе нравится, — отодвигаю для нее стул. — Назови свою самую любимую классическую композицию и скрипач ее сыграет,— говорю я и сажусь напротив.

— У меня нет такой.

— Ну может есть та, которая нравится больше всего.

— Нет, — мотает головой. — Я не особый ценитель такой музыки.

Глупо моргнул. То есть, как это не ценитель? Она ведь балерина. Все балерины любят такую музыку, разве нет?

— Но ты же балерина.

— Да, балерина, — подтверждает меня. — Но классику терпеть не могу.

— Эй, ты, — обратился к скрипачу. — Можешь быть свободен.

— Но у меня проплачено на два часа.

— Шагай отсюда, — начинаю раздражаться.

Он пожал плечами и ушел.

— Ну утку-то по-пекински любишь?

— Люблю, — улыбнулась она.

— Тогда приступай к трапезе.

Во время ужина общаемся, узнавая много нового друг о друге. Разговаривать с Риной так легко и просто. Она интересная, умная и умеет слушать.

— Впервые вижу балерину, которая не любит классику, — снова вернулся к этой теме.

— Наверное это потому, что я не истинная балерина.