Антон улыбнулся в бороду и принялся перемалывать зерна, не забыв, впрочем, поприставать:

– И почему скисла? Верка обычно как новенькая монетка сияет, а ты вон – даже не улыбаешься.

Знал бы он, как надоедает улыбаться по десять часов к ряду, глупостей бы не спрашивал.

Но, болтать было лень, поэтому молча забрала заказ и отправилась к клиенту.

Господин Панов сидел, в той же позе, правда, уже без сигареты. Продолжал думать о важном, надо полагать.

Поставив чашку на застеленную тканевую салфетку, я принялась сервировать стол: орешки в меду, сыр, просоленные, тончайшие полоски лаваша.

– Я сказал – только кофе, – услышала прямо за спиной.

Распрямилась, обернулась. Встретилась с прохладным взглядом голубых глаз.

– Это обыкновенная подача, – пожала плечами в ответ. – Если хотите, уберу.

Панов молчал, смотря на меня без удовольствия. А мне сделалось досадно – сказано же было, не занудничать и не приставать.

– Простите, – нарушила я тишину, и повернулась с намерением убрать со стола лишнее.

– Пусть будет, – остановил мужчина, властной интонацией в голосе.

Обошел стол и устроился в кресле, продолжая меня разглядывать – и не скрывая интереса.

– Новенькая? – пригубил напиток, довольно откинулся на высокую спинку.

– На первом этаже работаю, – ответила я. – Желаете ли еще чего-либо?

– Сядь на диван и помолчи, – был ответ.

Я опустила глаза, обернулась – мельком оглядев софу, приблизилась к ней и села.

Панов Руслан Игоревич – от злости вспомнилось имя с отчеством (Максим говорил их, когда я переодевалась) был вполне симпатичным мужчиной лет сорока. Высокий, поджарый, он носил зачесанные назад волосы – густые, темные, только у висков успевшие засеребриться от седины. Прическа выгодно открывала высокий лоб. Скуластое лицо на щеках поросло густой щетиной, добавляя Руслану Игоревичу немного бандитского виду. По крайней мере, мне так показалось. Перехватив мой изучающий взгляд, мужчина зыркнул из-под темных бровей, что делали его бледные глаза на вид еще более прозрачными, а я перестала пялиться.

Мнение о нем складывалось неоднозначное: с одной стороны – привлекательный мужчина, при росте, фигуре, с интересным лицом, а с другого ракурса – неулыбчивый, что портило приятное впечатление, грубоватый. Впрочем, каким еще быть человеку богатому, знающему себе цену?

– Сколько тебе лет? – спросил мужчина, махом допив кофе и отставив чашку в сторону.

Можно было встать и уйти, проигнорировать вопрос, но в мои планы не входило остаться без работы, хотя, если положа руку на сердце сказать – не особо ею и дорожила.

– Двадцать пять, – поднялась, прошла к столу, поставила на разнос чашку, приборы, нетронутые комплименты.

Я не хотела знать, для чего он интересуется. Все, что мне было нужно – спокойно отработать смену.

– Я не отпускал тебя, – гость не дал забрать посуду, – сегодня кроме кофе мне нужна компания. Ты – как раз подойдешь.

Антон как в воду глядел, предрекая неприятности. Или накаркал – что было более вероятно. Для чего подойду? Для чего в принципе я могу подойти?

– Оставь в покое посуду, – приказным тоном молвил Руслан Игоревич, отвлекая от мыслей. – Мы спустимся к озеру. Я хотел бы искупаться.

Плохая идея – хотела сказать, но промолчала. Какое мне дело до причуд богатеев? Хочет, может брасом озеро вдоль и поперек исплавать. Лишь бы меня за собой в воду не тянул.

Мы покинули клуб через боковую дверь для прислуги. По пути не встретилось никого из персонала – видимо, залы на первом этаже уже битком забиты и работы невпроворот. Мужчина уверенно шел впереди, я топала следом. Он ни разу не обернулся, должно быть, твердо зная, что никуда я не денусь.