Алеша старался не оставлять Ивана одного в комнате, так как думал, что он ворует у него гашиш. Да и был один раз когда Антонов действительно взял у своего приятеля четверть грамма, что бы потом покурить одному и это не делало ему чести. Но в целом Антонов не был приучен воровать, хоть в жизни у него случались такие моменты, что он брал чужое. Лицемеров с неприязнью относился к Вани, но ни чем это не выдавал.

Леша сел за компьютерный стол и достал не большую металлическую коробочку с гашишом, поделенными на граммы, половинки и четверти. Беря кусочки наркотического вещества, он клал их на стол и ножом отрезал от них не большие кусочки. На сленге можно было сказать, что Алеша «крапалил». Антонов увидев это, с презрением взглянул на Лицемерова. Он вспомнил, как его товарищ клялся и божился, когда работал на Ваню, что куски гашиша, которые Иван приносил Алеше на продажу, были меньше заявленного веса. Теперь Антонов наглядно видел, почему это происходило. Иван подумал:

– Вот он крыса, а так нагло врал мне в лицо. Из-за этого ублюдка приходилось оправдываться перед «старшими» почему такие маленькие граммы. Ну ладно, сейчас меня это не касается, теперь все это только его проблемы. Он этим грязным делом сам себе «движуху» портит.

Лицемеров закончил свое дело и из отрезанных кусочков сделал себе шесть «плюшек». Он достал старую, закопченную бутылку и начал «заваривать» гашиш. Скурив пять штук «ляпок», он «заварил» шестую и протянул бутылку Антонову. Иван отвлекся от игры, взглянул на товарища сказал:

– Чего это ты?! Какой-то ты сегодня щедрый?!

– Курить будешь? Раздраженно ответил Лицемеров.

Иван взял бутылку и вдохнул в себя дым. Через минут пять по его телу пробежала приятная слабость, снявшая нервное напряжение в голове Антонова. Настроение поднялось, а все мышцы в теле расслабились.

Раздался звонок в дверь, Алеша побежал к домофону и открыл. Через три минуты лифт поднялся на этаж и послышались голоса в прихожей. Иван узнал голос Мурата. Он обрадовался его приходу. Ваня всегда был рад видеть еще одного своего товарища. В комнату быстрой, уверенной походкой вошел Мурат Простаков.

Это был крепкий, молодой человек двадцати одного года, симпатичной наружности и правильными чертами лица. Он был очень халеричным типом человека и без умолку трепался в любой ситуации, и порой говорил полную ерунду. Но Мурата нисколько, это не смущало, он просто делал, то что ему нравиться. Простаков был не особо умен, но насмешек со стороны других не терпел по этому поводу. И хоть он и отвечал несуразными фразами на выпады людей которые пытались его как – то задеть. В большинстве случаев ему удавалось ставить их на место, своим не стандартным поведением и речью. Мурат был человек не злой, отзывчивый, открытый и очень, очень «шумный». Он мог устроить «сумасшедший дом» где угодно. Наркотики которые Простаков употреблял каждый день, способствовали подъему его психическому и эмоциональному поведению. Импульсивность, халеричность, даже немного безумия – вот как можно было охарактеризовать товарища Ивана, который вошел в комнату.

Они поздоровались друг с другом и было видно, что оба очень рады встретиться. Мурат тут же позвал Ивана на балкон покурить. Выйдя на лоджию Простаков достал «камень» – гашиш и начал его крошить и закуривать, и угощать Ваню. Закончив все свои дела, ребята начали собираться на улицу. Лицимерову нужно было сходить в магазин за продуктами. А Ваня с Муратом решили отправиться до Барсика, который задолжал Простакову немного денег.

Они вышли на улицу, погода была осенняя, шел снег с дождем, что типично для Питерского региона. Кругом был подтаявший снег, лужи и грязь. Подойдя к общежитию, где жил Барсик, Ваня и Мурат поднялись к нему на этаж и Простаков позвонил Барсу по телефону.