– Я, естественно, тут же заворачиваю в это кафе с претензией, так эта дамочка еще на меня чуть с кулаками не набросилась, якобы, какое я право имею наезжать на ее мужчину.

– А твой муж что?

– А что он? Сказал, что дома мне все объяснит.

– А ты?

– Я вылила ему на голову кофеек, который он попивал, и пошла домой.

– Ты это сделала? – была шокирована Нина, потому что даже не ожидала, что Ангелина, обычно тихая и уравновешенная, на такое способна.

– Да. Поди не ошпарился. Я пришла домой и собрала ему вещи. Бесстыжий какой! Хорошо, хоть дети в других городах сейчас. А если бы они его застукали? Какой позор! – начала плакать Ангелина.

– А это что? – посмотрела Нина на осколки на полу.

– Это он за вещами приходил. Вернее, приходил мириться. Господи, какую чушь он нес! Ну вот я и не сдержалась, расколотила наш свадебный сервиз. Знать его не хочу! Мерзавец! Я ему всю жизнь свою посвятила, а он… Говорит, ему не хватало ощущений. Вот теперь ощущений будет в самый раз! Пусть побегает по съемным квартирам. Козел! Пусть любовница теперь борщи готовит и рубашки гладит. Сам-то он на такое не способен. К жизни не приспособлен совершенно. – сквозь слезы говорила Ангелина.

– И он просто так ушел?

– А куда ему деваться? Это моя квартира, от родителей мне досталась.

– Дорогая, мне так жаль.

– А мне нет! – заявила Ангелина и вытерла слезы.

– Чего ты тогда плакала? – удивилась Нина резкой перемене настроения подруги.

– Жалко было, что столько лет на такого козла потратила. Понимаешь, я же ему верила безоговорочно, каждое слово его ловила, а он нос воротил. Я же думала, что у нас крепкая семья, вернее, я хотела в это верить. Думала, что это временные трудности, кризис в отношениях, но он что-то сильно затянулся.

– Может быть так и есть? Может быть Вы остынете и помиритесь?

– Нет! Хватит с меня! Я сделала все, что могла. Я детей вырастила, пресмыкалась перед ним, чтобы семью сохранить, пока они были меньше, а теперь зачем это? Я терпела все, но увидеть своими глазами, как он на виду у всех с другой целуется – это выше моих сил. Ну ходят же мужики налево, но делают это так, чтобы никто не узнал, хотя бы из уважения к жене. А этот? Нет. Я не смогу простить. Долой семейное рабство! Завтра же подам на развод.

– Ты уверена?

– Да. А самое главное, знаешь, я только сейчас поняла, что давно уже его не люблю.

– Ты же говорила…

– Я знаю. Но я сама этого не осознавала. Вцепилась в идею идеальной семьи, вот и жила так, создавая видимость. Мне с детства вдалбливали, что жена должна за мужем, что жена должна для мужа. Должна, должна, должна! И мои родители так жили, хоть и не в счастливом, зато в очень крепком браке. Таком крепком, что в старости почти и не разговаривали друг с другом. Зато же вместе, все так делать должны. Это же правильно, порядочно. А я больше так не хочу. Я хочу еще пожить. Хочу заниматься тем, что мне интересно. Любить хочу. И любимой быть хочу. А не это все.

– Я тебя не узнаю… – ошарашенно сказала Нина.

– Ну я что, не права?

– Конечно, права. Просто такие резкие перемены.

– Они долго во мне зрели. Уж поверь. Это хорошо, что я застукала Эдика с любовницей, как бы дико это не звучало. Иначе, я бы никогда не решилась с ним расстаться. А надо было это сделать уже очень давно.

– И что ты собираешься делать дальше?

– Не знаю. Жить. Но, для начала, стоит здесь прибраться. – впервые улыбнулась Ангелина.

– Согласна. Помогу.

– Сегодня танцы. Кстати, как у тебя с Антоном? Я видела, что Вы уходили с моего дня рождения вместе.

– У нас роман. – довольно улыбаясь, ответила Нина.

– Я же говорила, что Вы подходите друг другу.