В нынешней суете реализовать задуманное оказалось и вовсе проще простого. Дождавшись, пока в кузов грузовика отправится очередная стопка документов, Иван подхватил одну из пухлых папок и, зажав ее под мышкой, взбежал вверх по ступеням. Раскрыв папку, он проскользнул в двери следом за семенившим впереди посетителем и, перелистывая пожелтевшие бумаги прямо на ходу, быстрым шагом направился к центральной лестнице. Дежуривший за отгородкой у входа вахтер даже не взглянул в его сторону.

Советник Гольм обитал на четвертом этаже. Ведущая туда лестница была широкой, просторной, гулкие площадки освещались естественным светом, падающим из высоких витражных окон. Расположенные в стенах ниши украшали статуи, по всей видимости, созданные неизвестными скульпторами еще до Катастрофы – по крайней мере выглядели они весьма потрепанными временем. Однако сновавшие вверх и вниз люди не обращали внимания на всю эту красоту – они были мрачны и сосредоточены на собственных мыслях. А вот и нужный коридор.

Иван сделал несколько шагов по мягкому, гасящему звуки ковру и замер перед дверью советника, из-за которой доносились возбужденные голоса. Один голос принадлежал самому хозяину кабинета, а вот второй… Второй был тоже хорошо ему знаком. Иван прислушался: ошибки быть не могло.

– Я не понимаю! – Советник был явно раздражен и крайне взволнован. – Как? Как ты мог провалить почти все поставленные перед тобой задачи? Ты бесполезный, совершенно никчемный человек! Весь в своего отца!

– Я старался, дядя… – Судя по интонациям, Готир Гольм и вправду чувствовал себя виноватым, по крайней мере его слова, доносившиеся из-за закрытых дверей кабинета, звучали тихо и смущенно.

– Он старался! – передразнил племянника советник. – Скажи на милость, зачем я вообще пристроил тебя на эту заставу? Штаны просиживать? А я тебе напомню. Ты должен был внимательно следить за происходящим и докладывать мне обо всех, даже самых незначительных событиях. Обо всех, слышишь? Почему не связался со мной, когда начались волнения среди крестьян? Ведь был же известный тебе способ связи!

– Все произошло так стремительно, дядя… Я просто не успел ничего предпринять.

– Зато я бы успел! Это должно было произойти, Готир, но не сейчас. Несколькими днями позже, когда все пограничники покинут Клондал. Еще не хватало, чтобы они встретились тут с кем-нибудь из своего начальства и получили инструкции…

– Я там чуть не погиб, между прочим, – обиженно произнес бывший пограничник. – Когда застава вспыхнула, мы спаслись только чудом. Если бы не…

– Если бы не твое разгильдяйство, дорогой племянник, то все пошло бы по плану, – оборвал его советник, – и тогда тебе не пришлось бы рисковать. Хоть это ты понимаешь?

Иван стоял в коридоре и не верил своим ушам. Их старый знакомый, советник Гольм, не раз выручавший пограничную стражу в сложных ситуациях, теперь играет на чужой стороне поля, да еще и внедрил в коллектив своего соглядатая. Впрочем, он – государственный чиновник, и его интересы во многом определяются текущими интересами правительства Клондала. А правительство, похоже, решило окончательно избавиться от пограничников на своей территории, взяв контроль над торговлей между мирами в собственные руки. Что ж, политический момент для этого выбран как никогда подходящий. Магистрат не зря ест свой хлеб, лорд-протектор Данвил может быть доволен.

Выходит, Гольм больше не союзник. Хорошо, что Готир жив и с ним ничего не случилось: задержавшие его жандармы, судя по всему, сразу же отпустили парня на все четыре стороны. Это, впрочем, совсем не удивительно, учитывая его родственные связи. Вопрос в другом: что делать дальше?