Я сделала последний рывок и очутилась на обочине шоссе, ведущего в Южное отделение моего института, в реальность которого я уже перестала верить, как, впрочем, в тот момент в любую реальность! Мне опять повезло: возможно, из-за плохой погоды и позднего времени на дороге было мало машин. Никто не обращал внимания на припаркованного на обочине старого уродца, который терпеливо ждал свою незадачливую пассажирку – скажем так, чтобы не оскорблять звания «водитель». Я вышла на грунтовую часть дороги и насколько могла быстро зашагала к своему внедорожнику. Мимо промчалась машина, осветив меня на миг фарами, и свернула на основное шоссе. Я собиралась проделать тот же путь, поскольку не была уверена, что дотяну до отделения без остановки на заправку.

На углу при повороте была небольшая автозаправочная станция и здание автосервиса. Наши сотрудники из отделения иногда чинили мелкие поломки. Место было известное, и цены «не кусались». «Может, смогу пополнить бак немного, если других машин не будет», – подумала я.

Уже приблизившись к плешивой площадке, где стоял мой Land Rover, я, точно очнувшись от шока, вдруг бросилась к дверям машины. Дрожащими руками я достала из сумки ключи и, распахнув спасительную дверцу, нырнула в кабину. Не веря в успех, я повернула ключ и, вздрогнув, сдвинулась с места. Так я ехала какое-то время, наслаждаясь мыслью, что жива и двигаюсь вперед. При повороте на шоссе я все же заехала на автозаправочную станцию и остановилась у крайнего автомата. Других машин на станции не было. Я порылась в сумке и с сожалением обнаружила, что карту оставила дома в другой сумке, а несколько мелких купюр были чудовищно смяты и мокры от дождя и морской воды, через которую я пробиралась у мыса. Увы, они не лезли в слот! Я могла пойти на станцию и оплатить покупку бензина там, но весь мой вид вызывал подозрение, к тому же на штанине расплылось темное пятно, поэтому я не рискнула зайти внутрь стекляшки.

Постояв так в раздумьях, я решила продолжить путь на оставшемся в баке бензине. Водитель ведь сказал, что должно хватить, если не ездить в город. Мимо меня от здания автосервиса отъехала какая-то машина. Мне показалось, что водитель чуть замедлил ход, выезжая на дорогу. Это подстегнуло мою решимость тотчас же выехать отсюда и погнать из последних сил в отделение! Я села за руль и выехала на дорогу с другой стороны автозаправки. Въехав на шоссе, я гнала, ни о чем не думая, и очень скоро оказалась на площади у ворот и проходной на территорию отделения Института.

Было уже поздно. Дежурный вышел из будки и, узнав меня и машину, открыл ворота. Я подрулила к административному корпусу, отдала ключ от машины вахтеру и понеслась через газоны и клумбы к своему коттеджу. Я была дома, чтобы это ни значило! Какой-то странный хрип вырвался у меня изнутри. Я грохнулась на стул и вытянула ногу. Из-под повязки просачивалась струйка желтовато-розовой клейкой жидкости. Я достала с полки аптечку и пошла с ней в душевую. Это была маленькая задняя комнатка, облицованная кафелем, с мойкой, туалетом и зашторенным уголком с душем. Вода из шланга часто текла прохладная, если вообще была в доступе. В этот раз был небольшой чуть теплый напор, но я была рада и этому!

Я осторожно размотала повязку и с тошнотворным чувством взглянула на рану: голубовато-багровый ореол расплылся на распухшем колене. Кусок оторванной кожи приклеился к ссадине, и из-под него сочилась кровянистая жижа. Я смочила тампон «перекисью» и осторожно протерла участок вокруг раны, громко всхлипнув от боли. Наложила повязку, закрепила пластырем и сверху обмотала эластичным бинтом. Просунула ногу в целлофановый пакет для мусора, закрепила сверху резинкой и только тогда полезла в душ. Помывшись, я закуталась в полотенце, натянула фланелевую робу, скинула с ноги пакет, побросала туда промокшую грязную одежду и закинула его в угол под кровать в надежде завтра же постирать в прачечной.