– Зачем? – Я закричала. Я хотела вырваться, поймать, растерзать эту гадость за то, что она со мной сотворила.

– Глупый, никчёмный тип, – пожала плечами сущность. – Его срок и так был близок – он должен был умереть спустя два дня под колёсами грузовика. Я ему устроила прекрасную смерть – от любви.

– Ты… ты… – Я металась под ремнями, но ничего не могла сделать. – Убирайся! Твой господин зря не наказал тебя, дрянь!

– Ну вот, – с деланным разочарованием сущность встала. – Я позволила ей узнать все тайны Земли, устроила путешествие по времени, дала возможность быть всесильной, а она… – Сущность махнула рукой.

Резко раскрылась дверь. В комнату вбежал человек в халате со шприцем в руке. Вслед за ним влетело ещё несколько человек и трое санитаров.

– Она очнулась. Она пришла в себя, – бросил первый человек со шприцем другим.

– Я Анн-Мари Лефевр, в девичестве Морильяк. Я профессор истории религии университета Сорбонны, кандидат наук демонологии и изучения оккультизма Йельского университета, доцент кафедры прикладной философии института Тулузы, профессор истории языческих культов мира Пражского университета… – я чётко произносила свои титулы, которые всплывали у меня в мозгу. Сущность, скрестив руки, с улыбкой кивала позади людей в белом. – …Доцент кафедры аномальных явлений Кембриджа и профессор демонологии Принстона…

– А с Папой вы не общались? – заворожённый моими перечислениями, мужчина со шприцем очнулся. – В Ватикане давно были?

– В Ватикане мне отказали в учёной степени.

– Что так? – нагло ухмыляясь, спросил он.

– Разошлись во взглядах на понимание бога с Папой Римским.

– А, ну как же, как же, – всё так же нагло ухмыляясь, он сложил руки на груди, выставив шприц.

Я прикрыла глаза. Когда я снова посмотрела на него, у него в руках была толстенькая папка, документы в которой он быстро пробегал глазами. С его лица не сходило недоумённое выражение.

– Это всё действительно вы? – недоверчиво спросил он.

– Да, это я. Я вспомнила.

– Вспомнила, – Сущность скривила моё лицо. – Кабы я тебе не сказала имя, ты бы так и осталась овощем.

– Не смей! – заорала я и дёрнулась. Мужчины, столпившиеся около папки, вздрогнули и отпрянули. – Когда я увидела вас обоих, я была в своём уме. Это ты, ты лишила меня моей личности!

– В своём уме! – Сущность ядовито улыбнулась. – То-то твой врач так на тебя смотрит! Ещё бы – разговаривать с пустотой – это быть в полном рассудке, – Она снова засмеялась.

– Простите, доктор, – сказала я человеку со шприцем. – Но неужели вы не видите женщины рядом с дверью? У неё моё лицо. Она говорила со мной.

– Давай, давай, – веселилась сущность.

Мужчины переглянулись. Тот, который держал шприц, внимательно осмотрел дверь.

– Хорошо, – сказал он. – Женщина с вашим лицом.

Я облегчённо закрыла глаза. Тут же резкая боль пронзила мою ногу: опустив глаза, я увидела, как он вынимал из неё пустой шприц.

– Не отвязывать, – рявкнул он санитарам и быстрым шагом вышел. Я хотела крикнуть ему, но мой рот как будто забили ватой. В глазах поплыло, в ушах застучало. Резкий свет из коридора, пробивавшийся в открытую дверь, стал меркнуть. Последним растаяла сущность с моим лицом и её издевательский смех…

У костра сидела группа молодых людей. Один что-то напевал под гитару, девушка в красной куртке зябко жалась к нему, другие напевали по мере своего слуха. Костёр весело потрескивал, взметая искры в темнеющее небо. Красное солнце медленно садилось, полная яркая луна выкатывалась из-за редкого леса, плотный белый туман надвигался с поля. Мой бог! Неужели снова эта пытка? Явь или сон? Видение или реальность? Я попыталась закричать, затопать, но у меня ничего не получилось. Как будто меня нет, или я смотрю кино через стереоочки. Я кричала, прыгала, махала руками – бесполезно. Меня для них не было.