– Начнем с меня. Мы с тобой практически не знакомы. Что ты можешь сказать обо мне, исходя из нашего сегодняшнего контакта?

Я молчал и судорожно думал.

– Не стесняйся. Можно начать с внешнего вида…

– Ну, Вы умеете убеждать.

Пацанчик сбоку от меня едва заметно хихикнул.

– А еще Вы хорошо общаетесь с детьми. Это звучит очевидно, потому что Вы же учитель. Но, поверьте, не все учителя так находят общий язык. Моя вот учительница в школе была очень суровой те… – чуть не сказал «теткой», – женщиной.

– Хорошо, продолжай.

– Мне кажется, у Вас доброе сердце. И еще рядом с Вами комфортно находиться. Еще Вы сегодня мне сказали всего пару фраз, но попали в самую точку. В целом, мне кажется, Вы хороший человек и хороший учитель.

– Сильно… – она смущенно улыбнулась. – Спасибо. А про эту женщину что сможешь сказать? – она качнула головой в сторону дамы с ярко-красным шарфом.

– Ну, с ней мы не общались.

– В этом и смысл. Как тебе ее внешний вид? Реакция?

– Красный шарф на фоне серого платья сильно выделяется. Мне кажется, что она так хочет привлечь внимание…

– Так… Еще что? – подталкивала Настасья.

– Она довольно тихо зашла и села в самом углу. Не знаю… Это как-то странно и не сходится. Наверно, очень скромная и ранимая натура пытается… Я не знаю… Выйти из зоны комфорта, что ли. Может, она нуждается во внимании, но слишком скромна, чтоб пытаться подружиться самой. Я не уверен… Это сложно.

– Да, сложно, – подбодрила Настасья, – но ты хорошо справляешься.

Женщина в шарфе вся съежилась и смотрела на меня с неким недоверием. «Похоже, я ее чем-то зацепил, – подумал я. – Нужно будет потом извиниться…»

– Что скажешь про девочек? – продолжила Настасья, выдернув меня из мысленного потока.

Две подружки посмотрели на меня немного осуждающе и без большого интереса. Казалось, во всей этой комнате то, что я говорю, хотела слышать только Настасья Евгеньевна. Ну, еще пацанчик внимательно меня рассматривал. А Алиса совсем уставилась в стену. Ее пустой безэмоциональный взгляд проходил прямо мимо моей головы. Даже как бы сквозь.

– Подружкам тут как будто не очень интересно…

Я усиленно пытался наполнить свою речь всеми возможными «как будто», «наверно», «мне кажется», чтоб не говорить в лоб и никого не обидеть.

– Может быть, их родители заставили ходить. А, может, ходят ради друг друга… За компанию. Так часто бывает.

– Интересно, – продолжала Настасья.

– А вот мальчику тому здесь явно нравится. – Я кивнул в его сторону, и он тут же поелозил на стуле, как бы выпрямляя спину.

– Он, наверно, сам сюда пришел. Еще мне кажется, что у него не много друзей. – Я хотел сказать, что их вообще нет, но вовремя передумал. – У нас в школе был такой тоже. Его все считали скромным, но на деле он был просто сильно увлечен чем-то своим. – Я усмехнулся над своей же мыслью. – Алиса, кстати, тоже на такого человека похожа.

– На какого?! – удивилась она. Взгляд ее быстро приобрел жизненные показатели, а брови приподнялись.

– На увлеченного чем-то своим, – повторил я. – Тебе как будто весь мир по барабану. Живешь, как говорят, не приходя в сознание.

Она нахмурилась.

– Нет, ну, не так что ли? – продолжил я. – Если б ты смотрела по сторонам, мне не пришлось бы тебя из-под колес вытаскивать. Ты как не из этого мира. И делаешь вид, что тебе не важно, что подумают о тебе окружающие. Дерзкая. Резкая. Агрессивная. За словом в карман не лезешь. И еще у тебя совсем нет понимания границ. Мы в университете про таких, как ты, проходили. Как же это?.. Психопат!

– Сам психопат! – выкрикнула она.

– Ладно, ладно. Хватит. – прервала нас Настасья Евгеньевна. – Алиса… – Алиса отвернулась от меня, и она посмотрела на нее так, как мамы смотрят на своего непослушного ребенка в людном месте, мол: «Прекращай!» Со сверлящим недовольством посмотрела. – У нас еще один член группы остался, – обратилась она ко мне.