Макс многозначительно улыбнулся и наклонился ближе.

– Я имею в виду, ты сейчас с кем-то встречаешься?

В мою голову внезапно ворвался Лахлан. Не спрашивая, не заботясь о том, что я изо всех сил старалась не думать о нем. Я неловко поерзала на стуле.

– Вообще-то… кое-кто есть, друг детства, – тихо сказала я.

– Правда? – спросил он.

Я не смогла понять, что вижу в его глазах – ревность или интригу.

– Это долгая история, – объяснила я.

– Мир подождет. Я никуда не спешу, – заверил меня Макс.

– Не для этой истории.

Я не хотела больше ничего говорить. Тем более о Лахлане. Думаю, это было понятно по выражению моего лица. Макс попросил принести счет, тем самым быстро закрыв возникший вопрос. Я с облегчением вздохнула.

Мы встали из-за стола одновременно. Пока он надевал пиджак, я ждала, прижав к себе сумочку-клатч. Когда же мы зашагали к выходу, мне на спину легла его ладонь. Его пальцы коснулись моей обнаженной кожи. В том же самом месте, что и раньше.

Швейцар припарковал машину Макса прямо перед рестораном. Для всех остальных это была обычная теплая летняя ночь. Но все остальные не сидели за столиком напротив Макса. Он не прожигал их взглядом в течение нескольких минут, отчего моя кожа горела так, словно ее лизнул огонь.

Я глубоко вздохнула, скользнула на пассажирское сиденье и захлопнула дверцу. Меня немедленно накрыла волна знакомого аромата лосьона после бритья. Руки тотчас покрылись гусиной кожей, и я зябко потерла их. Но как только Макс открыл дверцу машины, они вновь обрели чувствительность.

Прежде чем взять с места, он крепко сжал руль. Макс задумчиво посмотрел на свои руки, словно в них заключались ответы на его вопросы. Когда он, наконец, повернулся ко мне, его взгляд скользнул с моих светлых волос вниз, к моим ногам.

– Я могу отвезти тебя домой.

Я ждала продолжения.

– Или…

Ни разу в жизни я не испытывала такого облегчения, услышав это слово.

– Или мы можем поехать ко мне. – Он произнес эти слова еле слышно.

И тут же умолк. Я тоже молчала. Гудел двигатель. Рядом захлопывались дверцы автомобилей. Доносились обрывки разговоров и смех. Жизнь вокруг нас продолжалась, и никто совершенно не замечал, что то, что я скажу в следующие мгновения, способно изменить все на свете.

Я могла бы солгать, придумать какую-нибудь ерундовую отговорку, что мне, мол, завтра рано вставать. Я могла бы сказать ему, что мне нехорошо. Или что я действительно устала.

Но я этого не сделала. Я поступила так, как считала правильным.

– Едем к тебе, – сказала я.

Весь путь к его дому прошел в напряжении. Мои каблуки отбивали по полу чечетку. Я вцепилась в ремень безопасности, словно в спасательный круг. Макс спрашивал о чем-то, я односложно отвечала. Я не хотела ничего говорить. В эти мгновения все мои мысли были заняты только тем, что будет, когда мы приедем.

Я хотела, чтобы время остановилось. Я хотела глубоко вдохнуть и успокоить сердце. Но мы уже свернули на дорогу, ведущую к его дому. Макс выключил двигатель и посмотрел на меня. Я мучительно чувствовала исходящее от его тела тепло, то, что он мог бы мне дать.

Он вышел из машины. Я осталась сидеть. Через несколько секунд он открыл мою дверь и нагнулся, чтобы посмотреть на меня. Свет из салона упал на его лицо и слегка подсветил его карие глаза. Его взгляд скользил с моих губ на мои глаза и обратно.

Губы. Глаза.

Губы. Глаза.

Наконец он остановился на моих губах.

– Приехали. Можешь выходить, – медленно сказал Макс.

Неужели? Даже когда эти слова слетели с его губ, казалось, он сам в них плохо верил. Куда мы приехали? Во что мы ввязываемся?

С трудом улыбнувшись, я зашагала вслед за ним по тротуару. В прошлый раз, во время приема, я едва удостоила его дом даже взглядом. Но сегодня вечером я пристально его рассмотрела. Дом оказался приличных размеров. Не слишком большой, но и не маленький. Снаружи – обычный кирпичный особняк. Окруженные кустами фонари отбрасывали на окна желтый свет. Не то что дорогущие соседние строения. В общем, дом удивил меня в хорошем смысле слова.