Я кивнул. Поблагодарил ее за то, что ответила на мои вопросы.

А чуть позже объявил построение.

Мне хорошо известно, что большинство моих подчиненных постоянно что-то воруют со складов. Я регулярно отслеживаю баланс прихода и расхода и знаю о всех недостачах. Но я закрываю глаза на подобные нарушения, поскольку они не грозят устоям системы. Несколько лишних буханок хлеба или кусков мыла способствуют поднятию духа среди солдат – они лучше несут службу, когда сыты и здоровы, и большинство из них содержат жен, детей и родственников. Так что я иду на такую «уступку».

Но есть вещи, которые я не прощаю.

Я не считаю себя моралистом. Я не философствую о смысле жизни и не обращаю особого внимания на законы и принципы, которыми руководствуется большинство людей. Я не претендую на знание разницы между добром и злом. Но я придерживаюсь некоего определенного кредо. И иногда мне кажется, что нужно уметь стрелять первым.

Симус Флетчер медленно убивал свою семью. И я всадил ему пулю в лоб, поскольку считал, что это гуманнее, чем разорвать его голыми руками.

Однако мой отец продолжил «дело» Флетчера. Он приказал расстрелять троих детей вместе с матерью только за то, что этот пьяный ублюдок содержал их. Он был им отцом и мужем и стал причиной их жуткой смерти.

Иногда я теряюсь в догадках, почему я до сих пор жив.

Вернувшись на базу, я сразу направляюсь в бункер.

Спускаясь вниз, я не обращаю внимания на солдат и их приветствия, на странное выражение любопытства и тревоги, читающееся на их лицах. Я не сразу понимаю, куда иду, пока не оказываюсь в штабе, но мое тело знает больше о том, что мне нужно, нежели мой рассудок. Моя тяжелая поступь эхом отдается в узких бетонных коридорах, когда я спускаюсь все ниже.

Я не был здесь почти две недели.

Со времени моего последнего прихода сюда зал отремонтировали: заменили стеклянную панель и восстановили бетонную стену. И, насколько мне известно, она была последней, кто находился в этом помещении.

Я сам ее сюда привел.

Прохожу через несколько двойных вращающихся дверей и оказываюсь в раздевалке по соседству с испытательным стендом. В темноте моя рука нащупывает выключатель: лампочка мигает, прежде чем зажечься. Распределитель и стены начинают тихо гудеть. Тишина и никого кругом.

Все так, как мне нравится.

Я раздеваюсь быстро, насколько мне позволяет раненая рука. До «званого обеда» у отца остается еще два часа, так что спешить не стоит, однако нервы у меня на пределе. Кажется, что на меня наваливается все сразу. Мои неудачи. Моя трусость. Моя глупость.

Иногда я чувствую дикую усталость от жизни.

Я стою босиком на бетонном полу, чертыхаясь оттого, что рана все время мне мешает. Я вытаскиваю из своего ящичка шорты и быстро надеваю их, опираясь о стену, чтобы не упасть. После этого я захлопываю дверцу и иду в соседнюю комнату.

Я щелкаю еще одним выключателем, и тут же оживает главный пульт управления. Компьютеры пикают и мигают, пока загружается программа. Я пробегаю пальцами по клавиатуре.

Эти залы используются для ситуационного моделирования.

С помощью особых технологий мы моделируем пространства и процессы, существующие лишь в человеческом воображении. Мы создаем не только общий фон, но и мельчайшие детали. Звуки, запахи, ложный разум, паранойю. Изначально программа предназначалась для подготовки солдат к специальным заданиям, а также для того, чтобы помочь им преодолеть специфические фобии, которые могут охватить их на поле боя.

Я использую эту программу в своих целях.

До ее прибытия на базу я приходил сюда очень часто. Это было мое убежище, где я мог укрыться от окружающего мира. Жаль только, что сюда нельзя зайти в форме. Шорты жесткие и неудобные, полиэстер колется и раздражает кожу. Но на них нанесен специальный состав, реагирующий на кожу и передающий информацию датчикам. Это облегчает мое перемещение в ситуацию, когда я смогу пробежать несколько километров, так и не наткнувшись на окружающие меня реальные стены. Для наиболее полной виртуализации на мне должен быть минимум одежды. Сверхчувствительные камеры реагируют на изменение температуры тела, так что им лучше не контактировать с посторонними материалами.