Так уходите все чредой,

Наворовались уже, хватит!

Вспомните истину: скупой

За свою скупость дважды платит.

Россия щедрая, простить

Вам может хамство без предела

Нельзя лишь только допустить

Опять большого передела.

Ведь это – новая война,

Чечня покажется игрушкой.

На дыбы вставшая страна

Направит в вас же ваши пушки.

Нам за границы не бежать,

У нас тылов швейцарских нету.

Нам остаётся лишь призвать

Вас, чуждых сей стране, к ответу.

Мы предъявляем вам вину –

Об этом много говорили:

Как богатейшую страну

Вы так жестоко разорили?

Вы там, сидящие в Кремле,

Откуда слёз людских не видно,

Как вам ступать по сей земле

До сих пор ещё не стыдно?

Развал везде, где бросишь взор.

Страдают всюду наши братья,

А это – только ваш позор

И наши горькие проклятья.

Уж чаша выпита до дна,

Поверьте бывшему солдату.

Россия – нищая страна,

Но всё ж отнюдь не Эмираты.

Богатства в ней такие есть,

Что тем арабам и не снились,

Лишь только б – тут по чести честь –

Разумно всем распорядились.

Найдётся нынче таковой

Вот он и будет наш мессия,

А нет, то носим зря с собой

Мы паспорт с именем Россия.

Плевать на этот аусвайс –

Мужик российский захохочет,

Когда какой-то там Чубайс

Распродаёт страну, как хочет.

Не надо НАТО нас пугать,

Мы все тут пуганы ребята.

От жизни этой убежать

Мы хоть сейчас готовы в НАТО.

У них хоть пенсии дают

Пока ты не отдашь швартовы,

А если и за дело бьют –

Так то ж за дело, мы готовы.

А нас тут бьют за чьи грехи?

За что всю жизнь мы надрывались?

Как были раньше у сохи –

Так и сегодня с ней остались.

Не надо про патриотизм,

Все нищие – космополиты.

Мы победили гитлеризм,

Но… сами оказались биты.

Уйдите! Что ещё сказать

О днях теперь уже прошедших?

Вас долго будут вспоминать,

Как вовремя со сцен сошедших.

Не допустивших до огня,

Что охватил бы всю Россию.

А что касаемо меня –

Готов на нового мессию.

Вот я и кончил говорить

И лишь одно сомненье гложет:

Новый – не лучшим может быть,

Но худшим вряд ли уже может.

15.03. 1997 г

Женщина в подземном переходе

День морозный, при такой погоде

Выгонит не каждый и собак.

Женщина в подземном переходе

Плакала платок, зажав в кулак.

Этот день теперь уже забыли,

А когда-то чтили много лет.

День Советской Армии любили –

Армии, которой нынче нет.

Я спешил. Мы все спешим куда-то,

Когда к ночи ярится мороз.

Помогите матери солдата! –

Вдруг услышал голос полный слёз.

Извините… в первый раз… как стыдно…

И, поверьте, очень нелегко…

Праздник всё же… горько и обидно…

Мне бы хоть на хлеб и молоко.

Вы замёрзли! Я два дня не ела

Ничего, поверьте мне, не лгу,

Всё сидела дома и терпела,

Но сегодня больше не могу.

Переход загаженный, пустынный,

С посвистом гуляют сквозняки.

Ах, какой же день сегодня длинный –

День печали, скорби и тоски.

В этот день мой сын пропал в Афгане.

Про Афган забыли все теперь.

И с тех пор живу я, как в дурмане,

Всё надеюсь – постучится в дверь…

Старший сын мой был рождён в апреле,

В отпуск ехал, только не попал.

Помните, два поезда сгорели?*

Год спустя, как младшенький пропал.

Да, одна я. Муж? Уже далёко.

Умер, когда было шестьдесят,

И теперь лишь в рамках одиноко

Дома фотографии висят.

Я всю жизнь добру детей учила,

В школе, проработав много лет,

Все наши законы свято чтила,

Да не знала, что добра, знать, нет.

Пенсия? Давно уж не приносят.

Сон кошмарный, только наяву.

Как живёшь? – порой соседи спросят.

Ничего, родимые, живу.

Перед ней, как школьник нерадивый,

Я стоял, перчатки теребя,

И за беспредел, в стране творимый,

Виноватым чувствовал себя.

Много ль нужно старого обидеть?

От бессилья хочется кричать.

Лучше бы мне этого не видеть,

Лучше бы такого не встречать.

И просвета к лучшему не видно!

Ждём бесцельно помощи извне.

Оттого ещё сильней обидно,