После ужина я устало принялась разглядывать свои руки. Сегодня на выставке бросилась помогать голландцам расставлять цветы, и, соответственно, сломала два ногтя, по одному на каждой руке. В мои обязанности, конечно, не входит таскать тяжеленные ведра с бордовыми розами, но я не могу не помочь хорошим людям. А эти так волновались, как будто приехали на Олимпиаду, а не на выставку цветов. А розы и впрямь хороши, разных цветов, составленные в огромные букеты, они так и притягивали взгляд. Через три дня, на закрытии выставки, их будут раздавать всем желающим. Обязательно притащу домой охапку белоснежных, с огромными, как блюдца, бутонами и тонким одуряющим запахом.

Я еще раз вздохнула и достала ножницы. Подумалось: «Как же не вовремя». Палец за пальцем, снимала я с них ороговевший скальп, расставаясь с надеждами произвести завтра впечатление на одного человека. В субботу вечером звана я была на день рождения к подруге, где должен был появиться принц из моей мечты. Зная свои преимущества: волосы и ногти, я понимала, что теперь на пятьдесят процентов обезоружена. Жаль.

Видимо, я очень тяжело вздыхала, потому что Мусик, наконец, не выдержал и повернул ко мне свою широкоскулую… Бог с ним, лицо.

– Хватит ныть, пожалуйста, – его пасть слегка открывалась, звуки вырывались откуда- то из гортани, язык шевелился. Свят, свят, свят. Я снова сидела с открытым ртом, думая, не свалиться ли мне опять в обморок. На всякий случай.

– Было бы из- за чего расстраиваться.

– Тебе легко говорить, – наконец отмерла я. – У тебя ногти всегда в порядке, ты их в подушечках прячешь, как в чехле. А я как же завтра?

Собиравшиеся было навернуться на мои глаза слезы, втянулись обратно с резким хлюпаньем. Мне нужны были абсолютно сухие и чистые глаза, чтобы видеть то, что происходило на подоконнике в моей кухоньке.

Мой славный немаленький кот поднял правую лапу и выпустил когти. Повертел этими самыми когтями у себя перед носом, потом подышал на них и потер о шерсть на своей груди. Для пущего блеску. Снова полюбовался, удовлетворенно кивнул и посмотрел на меня с чувством собственного превосходства.

– Не прибедняйся. Сама знаешь, что стоит тебе только захотеть, и они у тебя к завтрашнему дню отрастут.

Я снова глядела на него во все глаза, не в силах вымолвить и слова.

– Что уставилась? Ты меня пугаешь, мне кажется, я тебя теряю. Сама давно уже со мной в одно лицо разговариваешь, а мне, значит, нельзя?

Фыркнул, спрыгнул на пол и гордо покинул поле боя. Кухню, то есть. Пошел спать в моем любимом кресле, без злости отметила я про себя. Злиться не было никаких сил.

В чем- то он, конечно, был прав. Иногда случались со мной странные вещи. Еще в школе, помню, очень нравился мне один мальчик, без задних ног влюбленный, к сожалению, в мою одноклассницу с большим, не по возрасту, бюстом. И вот, однажды вечером, засыпая, я долго- долго молилась, зажмурив глаза и сложив руки кулечком на своей хилой девичьей груди.

– Боженька, пожалуйста, очень тебя прошу, пусть у меня вырастет такая же грудь, как у Аньки, ну, пожалуйста, мне очень надо.

На следующее утро я проснулась оттого, что мне неудобно было лежать на животе. Подо мной находилась подушка. Но, когда я приподнялась, чтобы вытащить ее из- под себя, оказалось, что это не пух и перья, это моя собственная… грудь второго размера!

Ужасу моему не было предела. Я подскочила, как подорванная, и бросилась к зеркалу. Вот она, тут как тут, в полной красе. Я пыталась приплюснуть ее обратно, откуда она выскочила, но все безрезультатно. Пришлось надевать майку под школьную форму, хоть и стояло начало июня. Но соски слишком уж задорно упирались в вытершуюся за зиму ткань платья, чтобы оставить их вызов без последствий.