Я снова не поверила глазам, когда фигура начальника скрылась за дверью, ведущей в коридор. С одной стороны, это нормально, не может же он сидеть на рабочем месте вечно, а с другой стороны, никакой команды работать не поступало, и о побеге только напомнили, но ведь не приказали. Было желание позвонить в полицию, пока я могу говорить всё что хочется, но эту мысль пришлось отмести как несостоятельную. Что рассказать сотрудникам правопорядка? Что меня насильно заставляют работать, подчиняют сознание? Да за такую версию быстро в психушку запихнут. А если и поверят в мои слова, то нет гарантии, что Ксандр Генрихович не заставит полицейских забыть о сообщении. Пока мысли метались в голове, руки судорожно запихивали в сумочку все личные вещи, что я столь неосмотрительно успела разложить в приёмной. Натянула сумку на плечо и одёрнула рубашку, собираясь сбежать из конторы. Не мог же он отдать охране приказ не выпускать никому не нужного секретаря!

Только вот я ошиблась, думая, что проблемы будет на выходе. Прямо в коридоре подпирали дверь два огромных мужика! Они внимательно осмотрели меня с ног до головы, а один из амбалов хмыкнул. Но к счастью, задержать и вернуть в кабинет не попытались. Обрадовалась и, сжимая ремешок сумки, поспешила в сторону лестницы. Стоило обернуться и всё счастье моё испарилось. Мужчины не стали меня задерживать, но и отпускать тоже не спешили. Они двинулись следом, показывая, что попытка побега заведомо будет провальной. Хотя попробовать стоит.

Выскочив из офисного здания, с минуту вдыхала свежий воздух, обдумывая как поступить. Бежать в сторону автобусной остановки? Я на каблуках и в юбке карандаше, а на мужчинах штаны и ботинки. Кто будет победителем в забеге гадать не нужно. Надеяться, что отстанут, тоже нет смысла. С виду они вышли на улицу подышать воздухом, только взгляда с меня не спускали. Обречённо вздохнула и решила перейти дорогу, в ногах правды нет, зато есть неплохая парковая зона с железными лавочками. Пусть я и не верю начальнику, но такое ощущение, что телефон прожжёт в сумке дыру, если не позвоню маме и не узнаю ответ на изводящий вопрос.

Долго смотрела на экран телефона, не торопясь набрать известный номер. Спешить было некуда. Под ручки в контору не ведут, а возвращаться самостоятельно не собираюсь. Теперь и увольнение не страшно, когда есть вещи намного хуже. Ещё раз взглянула на заставку телефона, где красовалась я в лёгком ситцевом платье с распущенными волосами и мама, улыбающаяся в сторону объектива. Она так не хотела отпускать дочь учиться, что пришлось прибегнуть к долгим уговорам, прежде чем получилось подать документы в архитектурный. И вот к чему это привело. Несколько коротких гудков и послышался родной, до боли уставший голос:

— Алло.

— Привет, мам.

— Здравствуй. Ты давно не звонила, — она беспокоилась. Слабо улыбнулась, понимая, насколько глупо будет звучать мой вопрос. — Что-то случилось?

— Угу, твоя дочь потихоньку сходит с ума.

Какого чёрта так сложно задать вопрос прямо в лоб?!

— И как же это проявляется? — её тихий нежный смех приятно ласкает слух, словно домой вернулась.

— Мне снится мужчина, мам. Каждую ночь.

— Это же замечательно! Значит, ты наконец-то влюбилась, — она искренне обрадовалась.

Только вот это чувство разделить с родительницей не получилось.

— И этот мужчина утверждает, что вы продали ему меня.

Замерла, затаив дыхание. И мама тоже. В трубке повисла тревожная тишина.

— Где ты? — вопрос задан строгим тоном. Матушка всегда так разговаривает, когда предельно сосредоточена.

— Мам, это правда? Ты продала собственную дочь?!