Во рту становится горько. Но не от выпитого алкоголя, а от скопившейся внутри обиды.

Рыкнув, разворачиваюсь обратно от толпы к бармену и на этот раз прошу у него коктейль. И неспешно потягиваю напиток, ожидая, пока Шевцов войдёт внутрь со своим загадочным другом, который не был одним из штата врачей.

И попёрхиваюсь, как только вижу, что вместе с Димой идёт тот, кто разбил моё сердце в пух и прах.

Глава 4

Весь мир замирает, как в идиотской мелодраме, а время растягивается до миллисекунд. Все звуки вокруг пропадают. На глаза моментально наворачиваются слёзы. Краем сознания понимаю, что не ощущаю собственное дыхание, равно, как и биение сердца. Всё внутри полыхает огнём и…

Я моргаю. А уже в следующую секунду человек, идущий рядом с Димой, скрывается вместе с ним в толпе. И мир снова приходит в движение.

Показалось. Мне просто показалось. С такого расстояния уж точно! Да ещё и светомузыка мелькает. Это не мог быть Влад, которого я когда-то знала и любила. Столько лет прошло. Вряд ли он остался прежним. Я бы его точно не узнала.

Я делаю глубокий вдох и судорожный выдох, чтобы утихомирить бешено колотящееся сердце, но этого не хватает.

Алкоголь. Это всё из-за него.

Подсознание играет со мной злую шутку – случайно слышу, что друга Димы зовут Владом; я, находящаяся в мегаполисе, где когда-то жил Макеев после переезда; недавно приснившийся сон вкупе с алкоголем, который расслабил узды контроля…

И всё. Вот он результат.

В поисках чего-то, сама не знаю чего, я оборачиваюсь назад и замечаю на стойке два дымящихся шота. И мне становится уже всё равно, чьи они. Я просто беру их в руки одну за другой и залпом опрокидываю внутрь себя.

Грохочущая музыка уже не кажется такой надоедливой. Наоборот. Она манит на танцпол. Зовёт присоединиться к толпе. Отпустить себя. Отпустить мысли на волю, чтобы ни о чём не думать.

И поддаюсь порыву.

Кажется, что кто-то кричит моё имя за спиной, но я не оборачиваюсь, продолжая идти вперёд. В самый центр дрыгающихся людей. Атмосфера и настроение толпы вводит в некий транс. Сначала я двигаюсь неуверенно и даже дергано, но потом мне становится смешно от самой себя, и я просто закрываю глаза, полностью отдаваясь во власть музыки.

Всем всё равно. Никто не будет осуждать или косо смотреть на тебя. Они точно так же, как и я пришли сюда забыться, или оторваться, или повеселиться.

Запрокидываю голову, улыбаясь. Тело извивается в такт предсказуемого бита. Ощущаю, как кто-то случайно задевает меня, увлёкшись собственным произвольным танцем. Но это не вызывает раздражения, как обычно. Только хихиканье.

А потом кто-то дергает меня за руку, и я всем телом падаю прямиком на кого-то очень твёрдого и, судя по ухмылке, довольного, как котяра, который нажрался сметаны втихаря от хозяйки.

Поднимаю глаза и сталкиваюсь с масляным взглядом светло-карих глаз Шевцова. Похоже, что его забавляет моё состояние. То, что я напилась.

– Лия, ты чего не отзываешься? Ору-ору, а тебе хоть бы хны. – Он осматривает меня с ног до головы и добавляет. – Хотя, нужно отдать тебе должное, танцуешь ты весьма сексуально.

Непослушные мысли не сразу сбиваются в кучку, чтобы отреагировать на выпад этого нахала. Как и на его наглые загребущие ручонки.

– Чего руки распускаешь? – Зло шиплю заплетающимся языком. – Отпусти меня немедленно. – Требую, понимая, что наши с Шевцовым тела прижаты друг к другу неприлично близко.

А ещё осознавая, что мне крайне неприятна эта близость даже в нетрезвом состоянии.

– Я вообще-то тебя спас. – Его брови недовольно сходятся на переносице. Не такого ответа он ожидал. – Еле протиснулся сюда. Хорошо, что вообще заметил.