«Похоже, ты прав. Помоги мне оттащить его подальше, где акулы не смогут его достать. Остальные захотят это увидеть».

Танос увидел, что молодой человек кивнул, и сообща им удалось поднять его вместе с доспехами. На этот раз Танос закричал, не в силах стерпеть боль, когда они поволокли его по песку.

Они оставили его, словно корягу, за линией, до которой волне удалось добросить водоросли, положив его на сухой песок. Они поспешили прочь, но Танос был охвачен слишком сильной болью, чтобы смотреть, как они уходят.

Он не мог подсчитать, сколько уже прошло времени. Танос всё ещё слышал, как где-то поодаль продолжалось сражение, с его гневными возгласами и суматохой, с его звучащими в унисон криками и сигнальным гудением труб. Хотя битва могла длиться минуты или часы. Она могла бы закончиться при первой же атаке или продолжала бы идти, пока ни одна из сторон не решилась бы предпринять что-то большее, чем прятки и бегство. Танос не знал, какой вариант развития событий вступил в силу.

В итоге к нему подошла группа мужчин. Они действительно выглядели как солдаты, на их лицах читалась та суровость, которая приходит к человеку только после того, как он вынужден был побороться за свою жизнь. Было легко понять, кто из них лидер. Высокий темноволосый мужчина, стоявший впереди, не был облачён в искусно выкованные доспехи, которыми мог обладать генерал Империи, но все обращали свои взгляды именно на него, когда группа подходила ближе, очевидно, ожидая приказов.

Незнакомцу, вероятно, было за тридцать, его лицо обрамляла короткая борода, такая же тёмная, как и остальные его волосы, он обладал сухощавым телосложением, в котором, тем не менее, чувствовалась сила. На каждом его бедре висел короткий острый меч, и Танос догадался, что такое облачение не служило ему лишь украшением, судя по тому, как его руки автоматически остановились подле рукояток. По выражению его лица Танос понял, что мужчина молча сканирует каждый закуток на пляже, проверяя, нет ли поблизости засады, всегда думая на несколько шагов вперёд. Его зрачки сфокусировались на глазах Таноса, а в улыбке читалось странное благодушие, словно её владелец видел в этом мире что-то такое, чего не замечал никто другой.

«И ради этого вы привели меня сюда?» - сказал он, когда пара обнаруживших Таноса вышла вперед. «Посмотреть на одного умирающего имперского солдат в блестящих доспехах?»

«Он из знати», - сказал пожилой мужчина. «Это видно по доспехам».

«И он получил удар в спину», - отметил юноша. «Похоже, от своих же людей».

«Значит, он недостаточно хорош даже для мразей, которые пытаются захватить наш остров?» - сказал лидер.

Танос наблюдал, как мужчина подошёл ближе и встал рядом с ним на колени. Возможно, он намеревался закончить то, что начал Тайфун. Ни один солдат Хейлона не проникнется сочувствием к тем, кто находится в оппозиции.

«Что такого ты натворил, что твои собственные союзники пытались тебя убить?» - спросил незнакомец достаточно тихо, чтобы его услышал только Танос.

Таносу удалось найти в себе силы, чтобы покачать головой: «Я не знаю». Слова вырвались из его рта с хрипом и шипением. Даже если бы он и не был ранен, вряд ли бы его голос прозвучал иначе, ведь ему пришлось слишком долго лежать на песке. «Но я не хотел этого. Я не хотел устраивать здесь побоище».

Мужчина одарил Таноса очередной странной улыбкой, которая, как ему казалось, выражала собой насмешку над окружающим миром, хотя смеяться было совершенно не над чем.

«И всё же ты здесь», - сказал незнакомец. «Ты не хотел участвовать во вторжении, но сейчас ты на нашем пляже, а не за уютными стенами своего дома. Ты не хотел проявлять в отношении нас насилие, но армия Империи сжигает наши дома прямо сейчас, пока мы разговариваем. Ты знаешь, что происходит выше этого пляжа?»