– Сын за отца не отвечает, а на счет матери ничего товарищ Сталин не говорил!

Потом мужчина еще что-то добавил, но Янис уже закрыл дверь, очутившись в шумном коридоре районного военкомата. И вот уже третий месяц он жил один в комнате коммуналки на Звенигородской улице.

По случаю десятилетия со дня образования фабрики в Доме культуры работников хлебопекарной промышленности еще в середине ноября должно было состояться торжественное собрание. По такому случаю всем фабричным передовикам загодя вручили пригласительные билеты, строго предупредив об обязательной явке. Пульпе к их числу себя не причислял и не удивился, когда не удостоился такого внимания от начальства. Однако, мероприятие незадолго до начала отменили. Причины такого решения потом назывались разные, но большинство работников склонялось к тому, что приглашенный на собрание товарищ Жданов, приехать не смог. Торжественную речь, в которой Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) упоминался не реже, чем товарищ Сталин, переписывать не стали, решив назначить с ним другой день для проведения собрания. В итоге день согласовывали дважды. Сначала перенесли на конец месяца. Но и тогда что-то не получилось. Наконец, перед фабричной проходной, появилось объявление с новой датой проведения торжественного мероприятия.

«В пятницу 15 декабря в 7 часов вечера в ДК работников союза хлебопекарной промышленности (на ул. Правды) состоится торжественное собрание, посвященное 10-й годовщине нашей фабрики. По окончании – концерт. Просьба, кому вручены пригласительные билеты, не опаздывать. Явка обязательна, – прочитал Янис, выйдя после работы за ворота фабрики». Машинально посчитав, что до назначенного дня осталась неделя, он пошел домой.

– Не расстраивайся! Когда-нибудь и тебя туда пригласят, – раздался сзади голос Ульяны Паниной. – А у меня день рождения как раз будет. Я тебя приглашаю. Подарок не обязателен. Мама немного побудет и на собрание уйдет. Я патефон принесу, – добавила девушка, когда тот повернулся.

– Спасибо. Я помню, – равнодушно ответил Пульпе.

– Я домой, а ты? – оставив без внимания его ответ, спросила девушка.

– Погода хорошая. Наконец-то настоящая зима пришла. Хотел прогуляться, – слукавил Янис. – Ну, пошли, провожу, а то на улицах сейчас темно и неспокойно. В городе затемнение требуют и хулиганы распоясались.

– Из-за войны?

– Ну, да. А из-за чего же еще.

– Хорошо, пошли.

– А ты чего тут делаешь? Да еще так поздно.

– К матери забегала, ужин отнесла. Она на вторую смену осталась. У них на работе аврал. Днем военное обмундирование стали шить. И обычную одежду никто не отменял. Вот, вечерами и наверстывают. Говорит, работы столько, что хоть домой не уходи.

Ульяна – хрупкая с бледным лицом девочка в этом году пошла в девятый класс. Мечтая с раннего детства стать врачом, она при малейшей возможности бегала в библиотеку, где часами просиживала за медицинской литературой. В раннем возрасте часто болела, свидетелем чего был и Янис. Возможно, это сказалось на ее увлечении медициной и наложило свой отпечаток на ее дальнейшую судьбу. Ульяна хотела выучиться, чтобы лечить детей. Ей даже каким-то образом в эти летние каникулы удалось устроиться санитаркой в детскую больницу, где отработала больше месяца.

– Понятное дело, – протянул Янис. – А про военный заказ не треплись с кем ни попадя. Дело государственное. Слышала о шпионах?

– Ну, да, слышала. И в газете писали недавно, – понизив голос, проговорила Ульяна.

– То-то!

– А чего собрание у Пищевиков в клубе? У вас же свой есть, – в свою очередь поинтересовалась девушка.