После частого дыхания, воздуха в легких хватило всего лишь на две секунды. Я вынырнул на поверхность воды и нашел глазами Веронику, которая вышла на мель и легла в воду, отходя от полученного удовольствия. Я направился к ней и прилег рядом. Волны накатывали на наши тела и пытались унести в море ее длинные волосы. В этой ночи было что-то первобытное. Мы, словно, Адам и Ева, подчинились своим инстинктам и открыли для себя что-то сверхъестественное.

Она взяла меня за руку, и прижалась ко мне всем телом, устроив голову на моем плече.

– Если бы я знала, что купаться ночью так приятно, я бы давно начала это практиковать. – Глухой смех раздался рядом с моим ухом, она легко поцеловала меня в шею. – Идем на берег, что-то я замерзла в воде.

Я планировал поплавать, поэтому заранее взял с собой полотенце. Закутал им Веронику, а сам надел белье, шорты и футболку на мокрое тело. Да, этот вечер получился идеальным, как я и хотел.

Я лежала в палате роддома с белым потолком и голубой плиткой на стенах. Уголок одной из плиток был отколот, что вызывало стойкую ассоциацию с моей жизнью. Все, что у меня было, разбилось на мелкие осколки, которые я не в силах собрать и склеить. Низ живота периодически хватало спазмами, но врач предупреждал, что после родов матка сокращается и это может быть болезненным. Внезапно дверь открылась и в палату вошел доктор.

– Как себя чувствуешь, Селиванова?

Я равнодушно перевела на него взгляд, не понимая, что он от меня хочет.

– Я спросил, как ты себя чувствуешь? Может нужна помощь медсестры или психолога?

Я пожала плечами.

– Не знаю.

– Вот что, Селиванова. Тебе необходимо пробовать подниматься на ноги. Можно принять душ. Но сначала я хочу кое-что спросить. Для этого мне нужно, чтобы ты сосредоточились на реальности и услышала мой вопрос, поэтому сейчас закрывай глаза, – я закрыла, – делай глубокий вдох, – я сделала, – а теперь резко берите себя правой рукой за левую грудь.

Его слова прорезали мое сознание. Я распахнула глаза и ошарашенно уставилась на врача.

– Вот, молодец! Теперь, когда ты пришла в себя слушай вопрос: в твоей карте указано, что ты поступила в роддом со сроком двадцать восемь недель. Так?

Я кивнула.

– Тогда поясни мне, Селиванова, кого и, главное – зачем, ты хотела обмануть? Если я не буду знать подробностей, то не смогу дать гарантий, что сохраню все медицинские тайны. Доктор заговорщически прищурил взгляд в ожидании моего ответа.

Я не могла понять, о чем он, но после «трюка» мозг заработал, и я пришла в полное сознание. Удивленно таращилась на врача, ожидая, что прочту ответы на его лице.

– В каком смысле «обмануть»?

– Ну как в каком. У тебя родилась совершенно доношенная дочь. Да, она очень слаба и ее вес значительно ниже нормы. Но, как сказал ваш муж, всю беременность вы морили себя голодом, и теперь ей придется какое-то время провести в нашем детском отделении, чтобы окрепнуть.

– Как доношенная?

До меня все еще не доходили его слова.

– Селиванова, повторим эксперимент с грудью?

Дошло… Я резко поднялась, принимая сидячее положение, но внизу живота накатил новый спазм, и я скривилась.

– Мамочка, тебе нельзя пока так резко двигаться, если не хочешь последствий…

– Подождите… Вы сказали, что она «доношенная»? То есть, она родилась на нормальном сроке?

– Именно это я и сказал. – Кивнул доктор.

– Господи… Я не знала! Клянусь вам!

Меня охватила паника, я схватила доктора за рукав и замотала головой, подтверждая, что я действительно была уверена в сроке беременности.

– Ну, если так, я спокоен. А то, глядя на ваше психологическое состояние и узнав о недоедании, был уже почти уверен, что вы хотели себе сорвать беременность или еще что похуже. Но… это уже не мое дело. – хлопнув себя ладонью по колену, доктор поднялся с койки и направился к выходу.