– Джастин, – выдыхает она. Прижимаю ее крепче к себе, хочу успокоить ее, но так слишком боюсь напугать, что готов разреветься от беспомощности. Как я могу быть сильным, если мне чертовски страшно.

– Поспи, Келли, я рядом, все хорошо. Я буду охранять твой сон, – продолжаю шептать ей успокаивающие слова, руками же глажу ее по спине, прижимая к себе как самую большую драгоценность.

– Только не исчезай, пожалуйста останься, – Келли умоляет меня, цепляется за мою футболку как за спасательный жилет.

– Я не исчезну, я буду рядом.

– Ты всегда так говоришь, а затем исчезаешь, – по лицу бегут слезы, теперь она сама жмется ко мне, ищет тепла, а возможно немного безопасности.

– В этот раз я не исчезну, закрывай глазки. Я буду обнимать тебя до самого утра, – как маленькую начинаю качать ее, а затем замечаю, что Донна наблюдает за этой картиной, а в глазах опять стоят слезы. Дыхание Келли выравнивается, она снова засыпает. Укладываюсь рядом с ней, аккуратно кладу ее голову к себе на грудь, а рукой притягиваю за талию к себе, чтобы даже во сне она чувствовала меня, знала, что я не уйду и не исчезну.

– Спасибо, – шепчет Донна, а затем исчезает из комнаты, хлюпая носом.

Что же произошло с тобой? Мне хочется забрать все твои страхи, чтобы твоя жизнь вернулась в прежнее русло. Мы были подростками, которые мечтали о выпускном, строили планы на будущие, даже поступили в один колледж, нас впереди ждало прекрасное будущие, но все это исчезло в один миг, один день изменил все, изменил нас всех, разбил наши сердца.

Каждый раз, когда Келли обижалась на меня, я произносил одну единственную фразу, которая стала началом наших отношений. Я мечтал о тебе с пятого класса.

Она начинала хихикать, и ссора уходила на второй план, а вскоре и вовсе забывалась. Я так любил ее громкий и естественный смех, так хочу услышать его вновь, чтобы не случилось, я приложу все усилия, чтобы она снова могла улыбаться, доверять людям. Я прикрываю глаза, тепло Келли согревает меня, потихоньку я проваливаюсь в сон.

Мою щеку что-то щекочет, а на лицо падают утренние лучи солнца. Я открываю глаза, Келли не спит, а ее пальцы гладят меня по щеке. Я улыбаюсь, давно я не просыпался таким счастливым. Ее прикосновение такое нежное, но такое знакомое, мое тело помнит и реагирует на эти касания, вспоминают ее руки.

– Ты настоящий, – шепчет она, руку опускает мне на футболку, затем кладет ее мне на грудь, в то место, где бьется мое сердце.

– Конечно я настоящий, теперь я буду рядом.

– Ты всегда исчезал, – Келли садится в кровати и прижимает колени к груди, я тоже сажусь.

– Я не понимаю тебя.

– Там в подвале я представляла тебя, а может это мне просто снилось. Я ощущала твое тепло, даже твой запах, ты прижимал меня, а я просила не исчезать, мне было так страшно.

– Иди ко мне, – я прикасаюсь к ее плечу, но Келли вздрагивает.

– Мне надо в душ.

– Я могу сходить с тобой, – я сказал не подумав, но теперь она боится. – Иди, я буду в низу.

– Джастин, теперь я другой человек. Я никогда не смогу жить прежней жизнью, – произносит она, смотря в пол.

– Только ведь и я теперь другой, Донну ты же не отталкиваешь, так и меня не отталкивай, – она молчит.

– Мы все теперь другие, но мне не нужна твоя жалость, – теперь ее голос звучит грубо, – я тоже встаю и хватаю ее за руки, я злюсь на нее.

– А теперь посмотри мне в глаза и скажи, ты видишь там жалость? Может быть сочувствие, но точно не жалость. Ты думаешь, мне было легко, потерять свою девушку, девушку, которую я безумно любил? – она вырывает свои руки, а ее глаза сверкают гневом, щеки же слегка краснеют. О да, моя малышка, где-то там.