Маха яростно замотала головой:

– Невозможно. Вы не смотрите, что мы одеваемся так мрачно, на самом деле мы не сатанисты и не чернокнижники. Анька вообще всей этой темы боялась, поэтому и шарахалась от Черного, когда он начал ей тему про ритуалы задвигать. Не было у нее в комнате никакой пентаграммы, а если и была, то начертила ее не она, а тот, кто ее убил.

– Алло, – голос звучал сдавленно и приглушенно, как будто говоривший прикрывал телефон рукой.

– Андрей? – на всякий случай уточнил Марк, не уверенный в том, что на другом конце трубки нужный ему человек.

– Подождите секунду, я в коридор выйду, – прозвучало уже чуть громче.

В трубке послышался шорох и скрип закрывающейся двери.

– Да, слушаю.

– Андрей, меня зовут Марк, я оставлял вам сообщение…

– Я помню, – перебил его собеседник, – вы из какого-то подкаста вроде, да? Расследуете загадочные самоубийства?

– Вроде того. Меня интересуют обстоятельства смерти вашего друга, Черного. Я знаю, что незадолго до гибели он пережил трагедию, которая могла спровоцировать тяжелую депрессию.

– Кирюхи-то Чернова? – мрачно пробормотал Андрей. – Да, пару лет назад телка его умерла. Он тогда совсем с катушек слетел: забил на учебу, дома почти не появлялся, никто не знает, где он был и чем занимался.

– А вы знаете, как погибла его девушка?

– Разбилась на мотоцикле. Ему сказала, что предки наказали, не выпускают гулять, а сама укатила с каким-то типом на мотике. Вот они с ним оба и влетели в дерево на полном ходу. Кир как узнал, реально обезумел: он-то ее любил, а она у него за спиной хвостом крутила.

– Но я слышал, что через некоторое время он смирился с утратой и вроде как с кем-то встречался, – осторожно сказал Марк.

– Да не, бред, – уверенно заявил Андрей. – Не верю, что он так быстро мог Катьку забыть. В день похорон на гроб бросался, кричал, что никогда ее не отпустит. Жуткое зрелище было. Родители его потом даже к психологу какому-то таскали, чтобы там ему мозги вправили.

– Помогло?

– Не знаю, – вздохнул Андрей. – Он тогда перестал со мной общаться. Я как-то встретил его незадолго до того, как его в дурку упекли, окликнул, но он сделал вид, что не заметил меня. Странный какой-то был, дерганый.

– А не помните, когда это было?

В трубке ненадолго воцарилась тишина, а потом собеседник неуверенно произнес:

– Да как будто бы ровно год назад дело было. Я еще тогда подумал, зачем ему два пакета свечей? К Новому году, что ли, так рано готовится?

Свечи. Похоже, год назад Кирилл на самом деле к чему-то готовился, только вот к празднику это не имело никакого отношения.

– Похоже, все сходится, – устало сказал Марк, садясь в машину и убирая телефон в карман. Голова раскалывалась, хотелось лишь одного: закрыть глаза и провалиться в глубокий сон.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – озабоченно спросила Яна, вглядываясь в его лицо. – Если хочешь, я поведу.

– Нет, все в порядке, – Марк попытался улыбнуться, но вышло не очень убедительно. К горлу подступила тошнота, а перед глазами заплясали черные точки. – Хотя, знаешь, пожалуй, я все-таки уступлю тебе водительское кресло.

Яна кивнула и быстро поменялась с ним местами. Снегопад набирал силу, видимость была плохой, поэтому дорога до дома заняла гораздо больше времени, чем они ожидали. Марк дремал на пассажирском сиденье, прислонившись головой к холодному окну. Когда машина остановилась у их подъезда, он дернулся и удивленно потер глаза:

– Я что, уснул?

– День был долгим, – тихо сказала Яна.

Марк кивнул и уже потянулся к ручке, чтобы открыть дверь, но Яна его остановила.

– Нам нужно поговорить, – едва слышно сказала она, глядя прямо перед собой.