– Я генерирую встречную волну, – сказала Мелисса, – но это не помогает…

Я долго ворочался в постели, пока не сумел заснуть, но сон мой был беспокойным, – мне опять снился Майкл, а я никак не мог понять, что же он хочет мне сообщить.

Наступил день Большой Гонки. По визору только об этом и шла речь. С утра на лыжном стадионе собралось огромное количество болельщиков. Погода для лыжных соревнований была очень подходящая: легкий морозец, чистое небо, яркое солнце. В долине царила праздничная атмосфера: всюду развевались разноцветные флаги, играла музыка, группы земных туристов в ярких нарядах и местных жителей в пестрых мехах то тут, то там, пели песни и устраивали танцы. В ожидании начала женской гонки народ явно пребывал в приподнятом настроении.

Мы же с Мелиссой с нетерпением ожидали новых сообщений с Рузонской базы.

Тим пришел к нам без свежих новостей. Ничего нового об объекте за прошедшие часы, кроме того, что он приближается, не снижая скорости, установить не удалось. В какой-то момент связистам показалось, что антенны пси-связи принимают некое сообщение, но, похоже, это был очередной глюк.

Просто так сидеть и ничего не делать в ожидании новостей было трудно даже селферам, что уж говорить обо мне, и мы решили ничего не менять в намеченной нами еще раньше программе дня и отправиться смотреть лыжные гонки. Ведь флот мог подойти к Фризе и через много часов, а то – и через несколько дней.

Идти в газопылевом облаке на больших скоростях, тем более – на сверхсвете, было очень опасно, разрушительно для кораблей. Конечно, корпуса кораблей были покрыты защитной ро-структурой, но антенны, датчики и ряд других конструктивных элементов при таком движении ощутимо страдали. Ведь даже в практически «пустом» пространстве при движении на сверхсветовых скоростях корабли двигались, будто в газовой среде, а что уж говорить о пылевом облаке, плотность материи в котором превышала плотность материи обычного космоса на порядки! А главное, практически все типы двигателей, за исключением двигателей Вульфа, тоже запыленное пространство «не любили». Но использование двигателей Вульфа вблизи больших масс было чрезвычайно рискованно, и при подходе к системе Венцены было просто необходимо их отключить. Я удивлялся, почему корабли эскадры до сих пор не сбросили скорость, но видно, у них была очень серьезная причина спешить. Эта мысль не давала мне покоя и, конечно же, тревожила и Мелиссу, и Тима.

А передавать четкий сигнал нашим кораблям не позволяли, скорее всего, именно поврежденные антенны. И хотя на кораблях имелся немалый запас сменных элементов антенн, возможно, запас этот у них по какой-то причине исчерпался, – возможно, слишком долго они шли в облаке на больших скоростях. А может, просто их пси-сигнал рассеивался и искажался на турбулентных завихрениях в облаке…

Возможно, возможно, возможно… Мы могли только предполагать, – и ждать.

В этом состоянии неопределенности и тревожного ожидания мы кое-как заставили себя позавтракать, и Тим на флаере отвез нас в долину.

Когда мы втроем появились на главной трибуне лыжного стадиона, женская гонка была уже в разгаре.

Увидев, что мы ищем свободные места, наш посол, Мария Семеновна, призывно замахала нам рукой.

Когда мы пробрались к ней через ряды болельщиков, людей и киззов, Мария Семеновна вместо приветствия с упреком воскликнула:

– Ну, где же вы ходите? Вы старт видели? Женщины уже пошли на третий круг! А ставки вы успели сделать?

Не дожидаясь от нас вразумительных ответов, она махнула рукой:

– Ладно, устраивайтесь, я вам места держу, и только из уважения ко мне их еще никто не занял. Ребята с Рузонской базы уже несколько раз подходили, все спрашивали, может, здесь – свободно… Знаете, эти военные – народ простой, не слишком стесняются. Пришлось им, в конце концов, сказать, что места эти для вас, Адмирал, и только тогда они отстали…