Понятно, что авральная перезагрузка кораблей будет напоминать пожар в сумасшедшем доме в момент землетрясения. И понятно, почему в этом случае не обойтись без Шемаханской Царицы с ее уникальными мозгами селфера-математика и опытом финансиста-экономиста, управляющего потоками ресурсов человечества не одну сотню лет.

Но при чем здесь припомнившиеся мне листы на полу в предбаннике? С Ривой уже понятно. На других двух листах слова с буквой "А" покороче означают, наверное, "Альба", а подлиннее – "Альбина". Ну и что? А, там стояли даты! Букв в названии месяца было совсем мало… Май! А сейчас – заканчивается июнь! Так, так, так… Похоже, что Адмирал была в курсе проблем с "Виктором" и "Патриком" еще в мае, когда погрузка только начиналась. И спокойно молчала? Ставя под удар судьбу Альбины? Не может быть! А если вся история организована и аккуратно рассчитана ею самой? Тогда, конечно, никакой угрозы нет, но видимость грядущей катастрофы – полная. Но зачем? Только чтобы не пустить родную дочку на какое-то выездное мероприятие? Что же это должно быть за мероприятие, чтобы уж даже селфера не пускать??? Как, однако, мамочка доченьку вокруг пальца обводит? А? Вот тебе и финансовые мозги. А мамочка хороша!

Тут мамочка-Адмирал завершила беседу с дитем. Похоже, все получилось. Не важно, что дитю почти полторы тысячи лет. Мать все равно старше и опытнее.

– Ну, – сказала Мелисса умиротворенно, – еще по бокалу?

Я набрался наглости и рискнул:

– За удачно завершенную операцию!

– Ха! Неплохо! Я никогда в тебе не сомневалась! С тобой будет приятно работать.

Мы выпили.

Я обнаглел окончательно и спросил:

– Мэм, а почему вы разговаривали с дочерью по обычной связи?

– Алекс, ты сюда прилетел на флаере?

– Да.

– А почему не на "Джо"?..

– …

– И вообще, мы так ленивы. Мы все – сибариты, эпикурейцы и даже где-то гедонисты, – она помолчала, – а приходится все время вытирать человечеству сопли, не гнойные, так кровавые! А теперь – не только человечеству, ........! Это утомляет.

Мы молча потягивали "вино".

– Мэм, а почему вы сказали, будто мы с вами давно хорошо знакомы? Я видел вас только в Академии, на смотрах и на экзаменах.

Она улыбнулась:

– Ты был мой любимый ученик.

Адмирал пригладила волосы, на лице ее обозначились высокие скулы, на носу появилась небольшая горбинка. На меня смотрела мадам Ванесса. Она усмехнулась:

– Я ведь уже сказала, что стала твоим Ведущим сразу после твоего рождения.

Тут в моей душе зашевелились страшные опасения, и я осторожненько спросил:

– А кем еще вы были в моей жизни?

– Ну, видишь ли, я все-таки – Адмирал, да и других дел у меня хватает, не только в Космофлоте. Больше времени ни на какую роль для тебя я найти не смогла. Но я все время наблюдала за тобой. И очень пристально.

Надеюсь, я не покраснел. Интересно, она в курсе всего-всего?

Она продолжала:

– Должна сказать, что до сих пор ты оправдывал все мои ожидания. Ты молодец. Ну, кое-что заставляло меня улыбнуться. Но стыдно за тебя не было никогда.

"Интересно, а знает ли она про Барракуду? Наверняка знает. А про альфьюрит?"

Ее лицо вновь приобрело черты Мелиссы. Но рука, в которой она держала сигарету, вдруг начала отчетливо зеленеть, кожа загрубела и потрескалась, изящные пальцы удлинились, утолщились и искривились, длинные ногти превратились в загнутые треугольные когти, зеленая кожа потемнела и покрылась сероватым налетом.

"Игуанодон, нижний мел", – сообразил я и решил посмотреть, что будет дальше. Надо сказать, что эта огромная лапа с остатками серебристого лака на когтях и сигаретой между "пальцами" выглядела омерзительно. Своеобразный у селферов юмор, однако.