– Я же не утверждаю, что он говорил со мной. Он говорил о вас, и если вы, несмотря на все недовольство, завершите миссию успешно, то услышите запись его слов.

Вот еще. И без него знаю, что генерал мог сказать о своевольной подчиненной. У Светличного вообще богатый словарный запас.

– И, кстати, если вас не устраивает тело Маши, всегда можно начать с базового комплекса для новичков, а там уж… мы поощряем стремление к совершенству.

Он точно издевается.

– Я занимаюсь всю жизнь и знаю, о чем говорю. Сделать чужое тело совершенным за время небольшой студенческой экспедиции невозможно.

Тут меня посетила не совсем приятная мысль. Может быть, я неверно представляю себе масштабы этой… аграрной затеи? И экспедиция продлится много лет? Я с подозрением уставилась на Бьорга:

– Сроки выполнения задания?

– Мьенги дали допуск на стандартный месяц. Но если все пойдет хорошо, мы надеемся на продление…

Я выдохнула. Ну и что он мне тут втирает? Как я успею за это время что-то сделать – вообще, а не только с телом. На огромной планете найти пропавшего биолога – за стандартный месяц?!

– Вы ставите заведомо невыполнимую задачу. Хотя бы какие-то зацепки по Петрову есть?

– Мария, вы забываете про нашего человека на АстразетаРай. По прибытии может оказаться так, что он уже нашел биолога.

– Это единственный выход, потому что… в теле Маши я вряд ли смогу принести вам пользу.

– Сможете, Мария, сможете. Или вы – не Мария Афонасьева?

Гад! Не поведусь!

– Мария Афонасьева умерла.

– Да, как я мог забыть! Мы же не обговорили с вами, какую фамилию вы хотите получить при восстановлении на службе в Управлении безопасности. Простите, нужно было спросить раньше. Но…

Да плевать. Какая разница?

– Мне все равно.

– Совсем? Тогда предлагаю Петрову. Очень удобно. Представляете, сколько в мире Марий Петровых? И как легко вам будет с такой фамилией?

– Петрова – так Петрова. Говорю же – все равно.

Миссия невыполнима. Значит, впереди меня не ждет никакое восстановление. Даже в том случае, если секретчики исполнят свое обещание, я-то свою часть сделки, благодаря негодному телу, завалю. Как же паршиво!

– Мария, мне не нравится ваш настрой.

– Отправьте меня туда в моем родном теле, и я гарантирую результат.

– Это невозможно. Сканы и ДНК всех членов экспедиции уже у мьенгов.

– Почему нельзя задействовать тела студентов? Или в экспедиции нет ни одной женщины?

– Есть. Но их миссия так же важна для Земли, как и ваша. Мы должны рационально использовать все ресурсы. И, если на то пошло, ваше замечательно тренированное тело не смогло ничего сделать против высокой дозы снотворного.

Эпитеты закончились. С-с-секретчики… Отставить эмоции! Мария, соберись!

Я не позволила себе даже сжать зубы. Напротив, мило улыбнулась и продолжила:

– И переводчик – мужчина?

– Переводчик – женщина, – ответил Бьорг. – Но и ее задействовать в операции нельзя, поскольку…

– Дайте угадаю. Ее миссия столь же важна?

– Тело у нее еще менее подготовлено.

Так не бывает – куда еще-то? Теперь я понимала, откуда возникло то чувство громадной подставы.

– Но хотя бы импланты можно поставить?

– Мария, вот скажите мне, сколько у вас имплантов?

Да будто он не знает. Четыре. Два детоксиканта, анальгетик и противоинфекционный. Как раз через пару месяцев планировала поставить пятый – усилитель. Стоп. Бьорг хочет сказать, что и импланты мне не помогли в ситуации с ядом?! Мерзавец Крон! Да все они мерзавцы! И мерзавки – не буду никого обделять.

Но я – все еще Мария Афонасьева, чтобы там себе не думала на этот счет Секретная служба! Я выкручусь. Даже если придется прыгнуть выше головы. И тогда посмотрим, что вы скажете про мой «знаменитый мозг»!