Сегодня, после «дежурного посещения института», написания отчета офису и занятий с личным тренером по единоборствам, он успел сходить в магазины: купить цветы, продукты, вино, прибраться в квартире, вычистить ванну и унитаз от многодневных наслоений, повесить новую (100% затемнения) штору и застелить скатерть на отремонтированный (после удаления видеорегистратора) праздничный стол. Ему осталось только помыть фрукты, развернуть шоколад, сделать нарезку, вскрыть упаковку орехов и все это красиво выложить на стол, перед, так долго ожидаемом приходом своей «Шарман Кати». Она уже звонила, сказала «своим мурлыкающим голосом, что уже рядом с его домом», как острая боль в затылке едва не свалила его на пол… Еще никогда вшитый ХЭД датчик, так сильно не реагировал на срочный вызов «оттуда», т.е. с офиса СБ Дв отделения. Согласно инструкций у него было не более 5 минут, чтоб уединиться, настроиться на работу, а это требовало определенных долго тренируемых усилий, и принять шифрованный мнемовызов. «Самле юн!»– выругался по эвенкски. Жак,– «как всегда в самое неподходящее время». После таких «звонков» у него портилось настроение и долго болела голова, что фактически ставило крест на так долго планируемый благоприятный исход сегодняшнего вечера… Он подбежал к заряжаемому телефону, чтобы переключить его в секретный режим и воткнуть в ухо наушник с мнемомикрофоном – как Катя зазвонила. У нее был дрожащий голос и она умоляла ее встретить, так как за ней «кто-то бежал», а в длинном переулке не работал свет (как всегда).  «Хорошо – встречу» пообещал холодным голосом Жак, который уже вошел в фазу подготовки к мнемо-приему «рабочей информации». «Проклятье!» пронеслось в его голове «Катя!»…

Голос в наушнике, конечно, измененный, долго расспрашивал его о здоровье, самочувствии, успехах в учебе, потом об последнем задании, и наконец, передал «вводную»: завтра приезжает «клиент». Его нужно сопроводить по нормативу 3 и попытаться установить его иные цели прибытия, чем официально заявленные.

Передача закончилась еще более сильным «уколом» в мозг. Что совсем не соответствовало ранее проведенным передачам и заданиям. Боль не прекращалась и была настолько сильной – что он потерял сознание.  Когда Жак очнулся -он был весь в крови. Из ушей и носа шла кровь. Голова была, как после «атомной бомбы». С трудом сконцентрировавшись он поднял смартфон, как сквозь туман увидел время, пропущенные звонки… Прошел почти час… «Боже мой! Катя»– Он выбежал во двор, даже не став одеваться.

Возле дома стояла группа вездесущих подъездных бабулек. «Как жалко-то -такая молодая, красивая… Еще жить да жить!!!», «Ладно скорая быстро приехала – повезло» – услышал он их разговор. Дальнейшие их рассказы на его вопросы его потрясли…

Его Катю ограбили, – ударили чем-то тяжелым по голове и забрали сумочку с телефоном.... Она не добежала до подъезда Жака всего 100 метров. «Рядовое событие, для последнего времени, спасибо, что не убили», – как скажет прибывший участковый, срочно вызванный бабульками для написания протокола происшествия и снятия показаний…

Он долго выяснял в справочной в какую больницу уехала скорая с Катей. И если приехать на вызов было не долго – станция скорой находилась в двух кварталах, то вот отвезти в больницу было проблематично. Скорая моталась по пунктам приема больниц И везде было «то забито», то «нет мест». Лишь в четвертой по счету ее «приняли». Когда он примчался в эту больницу, куда увезли его Катю, его долго не пускали, даже в сам больничный корпус. Было уже за полночь и проходы были закрыты. Охранник привыкший к поздним посетителям, говорил заученные фразы: «не беспокойтесь – ее направили на процедуры». Какие процедуры?, куда? – он не только не знал, а ему «не велено говорить». Только после предъявления «корочки СБ» и звонка главврачу охранник повел его длинными холодными коридорами с мерцающими лампами отражающимися на неровных полах из дешевого керамогранита в корпус «скорой помощи».....  Редко попадающиеся медсестры и медбраты, завидев охранника и чужака без халатов быстро прятались за одинаковыми белыми дверями. Корпус «приема больных скорой» был заодно с моргом и вопреки всех правил был разделен лишь тоненькой перегородкой. Его Катя, бледно-синяя лежала на поднятых носилках в коридоре с едва прощупывающемся пульсом и запекшейся кровью на затылке. Среди множества лежащих, стоящих, сидячих «пострадавших, но «еще не пациентов»: избитых дебоширов, аллергиков в шоке, гипертоников, пьяниц «с белочкой», харкающих кровью, задыхающихся, перевязанных, а то и привязанных к носилкам и с кляпами во рту – все они ждали «распределения». А так как время было позднее и предвыходного дня, то ждать нужно было долго.... Ни врачей, ни помощи, ни процедур.... Кажется, здесь было обычным делом направлять «поступивших со скорой» на прием к патологоанатому «за стенку». Жак сам отвез Катю в операционную и, буквально, выдернул бригаду врачей из ординаторской – уже «закончивших прием» и дружно и весело отмечавших чье-то ДР… Сначала он умолял принять пострадавшую, потом предлагал деньги, грозил «корочкой», а в конце ему пришлось даже тюкнуть по печени, жирного как боров, администратора, кричащего о «произволе и неслыханном хамстве».... Да, он нарушил кучу правил и «засветился», что могло отразиться на его карьере… Но, по-другому было нельзя. Он знал, что чем быстрее окажут помощь при травмах головы, тем вероятнее будет благоприятный исход. Время терять было нельзя.