Лиам кивнул, он нисколько не возражал и к тому же почувствовал облегчение, что именно Дея со свойственной ей прямолинейностью объяснила Клаусу все как есть.

– Она наверняка скоро вернется, – ободряюще произнес он и добавил: – Но если Шарлотта не вернется домой к утру и не позвонит, мы завтра объявим ее в розыск.

Клаус неохотно встал вслед за Лиамом и Деей.

– Но ведь обычно говорят, что если кого-то похищают, то надо действовать быстро, и что первые двадцать четыре часа – самые важные, если мы имеем дело с преступлением?

Глаза его снова заблестели, он в отчаянии сжал руки.

В воздухе повисло молчание, никто ему не ответил.

Клаус покорно покачал головой, сунул руку в карман и вытащил скомканный листок бумаги.

– Если вы узнаете что-то, так или иначе связанное с Шарлоттой, то, пожалуйста, позвоните мне. Если вам сообщат о несчастном случае, о человеке без сознания, о чем угодно. Пожалуйста, позвоните. Даже если это будет ночью.

Он развернул листок бумаги и, написав на нем номер своего телефона, протянул Дее, потом повернулся к Лиаму.

– У тебя есть мой мобильный, звони, когда что-то появится.

Дея уже собралась было сложить листок, но остановилась в замешательстве, заметив текст на обратной стороне:

Аллах не простит идолопоклонничества. Он прощает тем, кому пожелает, другие грехи, но тот, кто служит другим богам, кроме Аллаха, ушел далеко от истины.

– Что это такое? – спросила она с любопытством.

Клаусу, который уже направлялся к двери, обернулся и подошел к ней.

– Шарлотта преподает историю религий, этот листок лежал на ступеньках перед нашей дверью, наверное, он выпал из ее сумки, когда она уходила.

– У вас есть фотография Шарлотты? – спросила Дея. – Мы могли бы отправить ее в другие полицейские участки, если завтра придется объявлять ее в розыск.

Клаус кивнул и протянул ей свой мобильный.

– Я всегда говорил, что она похожа на Мию Люне[2].

– На Мию Люне? – повторила Дея, с удивлением глядя на фотографию в телефоне. – Ну да, точно!

Они некоторое время стояли в молчании. Лиам вдруг почувствовал, что ему трудно просто так взять и попрощаться с Клаусом. Они знакомы много лет, с тех пор как его сын начал играть в водное поло. Не то чтобы они были близки, но тем не менее достаточно близки, чтобы чувствовать такую связь, какая возникает у людей, которые оказываются в одной команде.

– Так где сейчас дети, все еще у пастора? – спросил он, украдкой бросив взгляд на часы.

Ему было жаль парня. Он подумал, а как бы сам повел себя, если бы внезапно исчезла его жена Хелене? И тревога, и мучительный страх Клауса были ему вполне понятны.

– Беата предложила оставить их у себя на ночь, если я задержусь. Но если вы все равно ничего не можете предпринять сегодня, я поеду за ними.

– Хочешь, я подвезу тебя? – предложил Лиам.

– Ты? – спросил Клаус с удивлением, но быстро ухватился за соломинку. – Спасибо, хорошо бы. Питер ведь уже уехал обратно в Томмеруп.

Лиам тут же почувствовал на себе взгляд Деи, но сделал вид, что не обратил на него внимания. Она явно считала, что не надо предпринимать какие-то действия, пока не пройдут сутки. Конечно, у Деи больше опыта в расследовании убийств, чем у него. Но, с другой стороны, у нее не было никаких тесных связей с местным сообществом. Он понимал, что предложение отвезти Клауса обратно в Томмеруп было для того слабым утешением, ведь на самом деле Клаус надеялся, что туда приедут криминалисты и собаки-ищейки, но Лиаму на самом деле очень хотелось услышать от пастора ее версию событий.

По пути на стоянку Лиам отстал от Клауса на несколько шагов. Тренер шел, наклонившись вперед, ссутулившись и засунув руки в карманы широких спортивных штанов. Если все-таки речь идет о преступлении, подумал Лиам, то Клаус вполне может быть причастен к исчезновению жены, и именно эту версию они в первую очередь будут разрабатывать. Клаусу придется нелегко. Лиама никогда особенно не привлекала эта часть его работы. Люди находятся в состоянии страха и неизвестности, и на самом деле все равно – развлекается ли Шарлотта с местным слесарем или уехала на Багамы. Самое страшное – неизвестность.