Парень кивнул в сторону Валентины.

– Оруэла.

– А-а. Я попсу как-то не очень. Мне рок нравится. «Древесные грибы». Знаешь таких?

– Да какой же это рок? – подала голос слышавшая все, что ей было нужно, Валентина. – Это чертов панк! Тьфу!

Она демонстративно отвернулась к окну.

– Их музыка на границе… – начал объяснять Глеб.

Его тут же прервал недовольный вопль снова развернувшейся Вали:

– Оруэла – это не попса! Оруэла – чудо! Понял?

– Чудо-юдо, – передразнил парень и обиженно нахмурился.

Роль миротворца взяла на себя будущий психолог.

– Ребята, не ругайтесь. Тем более из-за такой ерунды, – сказала Карина.

– Оруэла – это не ерунда, – не согласилась Валя.

– «Древесные грибы» – тоже, – добавил Глеб.

– Ясно. А ты где учишься? – перевела тему Карина.

– В академии. На юриста. Третий курс.

– А едешь куда?

– В Нижний Новгород. Точнее, чуть-чуть за него.

– С Казанского?

– Ага.

На этом разговор прервался, и Карина заинтересовалась маршрутом состава. Они миновали пределы города и, промчавшись мимо раскинувшейся на десятки километров промышленной зоны, только что проехали построенный сто лет назад следственный изолятор с кодовым названием «Кресты-2», на момент создания считавшийся крупнейшим в Европе. Теперь он не отвечал современным стандартам и охранялся как памятник. Все это Карина узнала из электронной карты маршрута поезда: в окно при такой скорости рассмотреть ни «Кресты», ни что-либо другое не удавалось.

– Тюряга… – буркнул Глеб.

Валентина поняла: парень собрался развлекать их. Она вынула из ушей наушники и, убрав их, внимательно посмотрела на Глеба.

– Куда ты едешь?

– В Нижний. Чуть-чуть за. К бабуле. С Казанского, – продублировал информацию парень.

– На тридцатом? В шестнадцать?

– Ага.

– Нам, кажется, его до Нижнего терпеть придется, – сказала Валя подруге, задумчиво покручивая косичку. – Он на нашем поезде едет…

– Что это значит – на вашем? – делано возмутился студент. – Может, это вы – на моем!

– Слушай… – Валя возмутилась очень даже по-настоящему. – В Нижнем же портал есть… Это Казань следующая вроде в очереди. Писали, к двадцать первому году там откроют. А в Нижнем есть! Что время тратишь? И свое, и наше теперь? Древесный гриб!..

– Валя…

Карина снова попыталась утихомирить разбушевавшуюся подругу, но парень, казалось, не очень-то переживал.

– Экономлю.

– Да ладно! – фыркнула неугомонная теперь Валя. – А как же студенческая бронь? Три бесплатных поездки в год? Ты все использовал?

Глеб впервые за недолгое время их знакомства не нашел, что ответить, и молча смотрел вперед. Но девочки не отставали от него, продолжая сверлить его лицо двумя парами красивых веселых глаз.

– Боюсь, – в итоге буркнул студент и немного покраснел от своего признания.

Валя рассмеялась было, но, увидев смущение и серьезность парня, примолкла, а Карина и вовсе не поняла, что он имел в виду. Сказала, нахмурившись:

– Чего ты боишься? Это самый безопасный вид транспорта. Я изучала статистику за последние двадцать пять лет – с момента начала работы второго, петербургского, портала. Аварийность у них минимальна. В сотни раз меньше, чем у самолетов или машин.

Глеб немного успокоился.

– Меньше, меньше… – повторил он, – меньше… Только вот есть один нюанс…

– Какой нюанс? – заинтересовалась Карина.

– Нюанс…

– Какой?

– Где они все? – угрюмо спросил у девушек Глеб.

– Кто? – не поняла Валентина.

– Жертвы. Когда самолет падает, тела где?

– Собирают по кусочкам, – невозмутимо ответила Валя, – а потом идентифицируют по ДНК.

– Верно, – подтвердил Глеб. – А когда машины сталкиваются, тогда что?

– Тогда понятно что, – держала свою линию Валентина.