Я начал размышлять над ее словами.

– Хочешь рассказать, что видел? – продолжила женщина.

– Няня, ты знаешь, как погиб мой отец, как мама попала в клинику?

– Я знаю, только то, что мне позволили узнать…

– Кто? Кто рассказал тебе и в какой версии?

– Я думаю, ты сам догадываешься, что это был твой дядя, однако насколько я знаю, меня пригласил на работу не он…

Я вопросительно поднял на нее взгляд.

– Это было желание твоей мамы.

– Значит, ты ее знала?

– Трудно сказать, – подумав ответила Элизабет Стивинс. – мы виделись всего дважды, один из которых был день, когда познакомились с тобой.

– Тогда…

– Общие знакомые, я не знаю, что произошло и насколько слова Стефана Кённинга правдивы…

– Хотя с другой стороны, зачем ему лгать… – продолжил я мысль женщины.

Няня начала рассказывать свое представление истории, а я анализировать и сравнивать с тем, что знал сам. За окном окончательно рассвело.

– Твой отец связался с наркотиками, до определенного момента его дела шли в горы, но это было не долго, он погряз в долгах и его за это убили.

Внутри меня все клокотало, я знал, что это не может быть правдой, знал, что эту историю придумали, но зачем? Этот вопрос все чаще крутился в голове.

– Джейсон, твой отец…

Я вскочил с места, где сидел: – Мой отец был хорошим человеком, и ты не имеешь права обвинять его, даже не зная его при жизни!

Я с силой пнул журнальный столик так, что все с него слетело на пол, но меня это не интересовало, я не хотел больше находится в этом доме. Все давило на меня в нем, стены, предметы и люди, которые окружали. Я сконцентрировался на дороге, сердце бешено стучало, адреналин пульсировал в венах. Перед глазами проносились сплошной размытой картинкой машины, люди, природа.

Выбирая машину, люди думают о безопасности, но на мотоцикле этой безопасности нет и в помине, каждую секунду можно разбиться от мокрой дороги, крутого поворота, собственной невнимательности и неосторожности.

И без того пасмурное небо затянуло тучами, вдалеке блеснула молния, ветер усилился, я выехал загород. Я шел мимо бесконечных, холодных и пустынных, мраморных плит, где покоились души умерших. Даже кабинка сторожа сегодня пустовала. На кладбище опустился туман, который придавал таинственность и загадочность этому месту.

Это непростое кладбище, здесь похоронены представители только знатных семей, тут покоятся целые поколения, чей род идет с далеких времен. Правила этого места доходят до абсурда, человек ни коем образом не должен запятнать свою фамилию, если такое случалось, его можно сказать исключали из семьи, хоронили в другом месте.

Тогда как мой отец, кому приписывают незаконные дела, покоится здесь…? Эта мысль надолго засела в моей голове. Моя первая зацепка в этой ложной истории, которую так упорно от меня пытаются скрыть.

Я подошел к широкому дубу, прислонившись к нему спиной, вдохнул и плавно опустился на землю.

Дотронувшись до холодной плиты, я прошептал: – Прости своего непутевого сына, я давно не приходил…

Последний раз я был тут лет в 17.

– Я запутался, папа, запутался так сильно, что не знаю где и как искать тот узел, который все развяжет и вернет на свои места.

Думал надгробие поможет мне, но на нем были выбиты лишь имя и дата рождения и смерти: «Фрэнк Стрит 1972-2006».

– Если бы у меня были хоть какие-то подсказки откуда начать…Последнее время мои отношения с дядей ухудшились, знаю, ты доверил меня ему, но сейчас…Некоторые его поступки я не в силах понять, так же, как и то, почему он не хочет говорить о собственном брате. В последнее время я все чаще стал подмечать противоречие в его словах. Кажется, я начинаю подозревать в чем-то собственного дядю. Это ужасно…Папа, если бы ты был здесь…смог бы направить по нужному пути…Такое чувство, будто с каждым своим действием я делаю все более и более неправильные вещи, а эти выступления, я не чувствую себя артистом, скорее шутом…