Сэм смотрит на них в ответ, и я слышу, как он ругается в промежутках между залпом красных хризантем в небе.

– Что случилось?

– Я обещал отцу, что не буду привлекать лишнего внимания. В итоге я в городе всего двадцать четыре часа и, кажется, уже все испортил. – Он потирает шею.

– Ты популярный?

Он смеется:

– Нет.

Некоторое время мы молча стоим и наблюдаем за фейерверком, и я сосредотачиваюсь на тепле его руки, прижатой к моей, на его пряном чистом аромате. Он хоть немного вспотел после всех наших упражнений? Электрическое ощущение в теле медленно угасает, но быть с Сэмом – это само по себе наслаждение.

Я замечаю своих друзей, стоящих в стороне под гирляндами. Их лица запрокинуты вверх, а фейерверк освещает их зеленым и голубым.

– Эй, хочешь познакомиться с моими друзьями? – спрашиваю я Сэма.

Он смотрит, куда я указываю, и начинает теребить ворот своего свитера, как будто нервничает.

– Конечно.

Мы идем к ребятам, и я осознаю, что все еще держу его за руку. Я подумываю отпустить ее, зная, какое обсуждение это вызовет, но потом становится слишком поздно, и я понимаю, что меня это совсем не волнует. Зи смотрит на нас с улыбкой, которая угрожает разорвать ее лицо; Барри пялится так, как будто мы научный эксперимент, над которым он ломает голову (если он вообще способен уделять внимание науке), а Рейдж… просто свирепо смотрит на нас. Я слегка откашливаюсь:

– Сэм, это Барри, Зи и Рейдж.

Сэм слегка машет им рукой:

– Приятно познакомиться.

Барри делает шаг вперед и смотрит ему в глаза:

– Как дела, чувак?

Зи подскакивает и обнимает Сэма.

– Мы слышали, что вы сделали, это просто потрясающе! Вы словно супергерои!

Даже в тусклом свете я замечаю румянец на лице Сэма. Он выглядит немного смущенным, но затем обнимает ее в ответ с растущей улыбкой.

Рейдж – единственный, кто ничего не сказал. Он просто стоит, покусывая губу, как будто Сэм – рыба, которую он собирается выбросить.

Что ж, это немного странно. Я хлопаю в ладоши.

– Может, вернемся на ярмарку?

Группа разделяется, и мы с Сэмом идем впереди. Я так остро ощущаю гнетущее молчание, что подпрыгиваю, когда Барри появляется с другой стороны от Сэма.

– Я застал только конец, но было довольно круто, когда вы, ребята, спасли тех детей. Я всегда знал, что Мика крутая, но ты невероятно быстр, чувак. Ты играешь в футбол в… колледже или что-то такое?

Барри пытается выяснить возраст Сэма, и, должна заметить, не слишком искусно.

– Нет, хотя я неплохо играю в лакросс, – усмехается Сэм.

– Юри раньше играл в лакросс. Юри… мой друг…

А теперь Барри пытается понять, гомофоб Сэм или нет. Но Сэм не реагирует на его натиск.

– О, у вас здесь хорошая команда?

Я только что вспомнила, почему не знакомлю парней, которые мне нравятся, с друзьями.

– Подождите!

Мы оборачиваемся и видим, что Рейдж стоит перед палаткой и подбрасывает вверх-вниз бейсбольный мяч.

– Хочешь сыграть? – спрашивает он Сэма, указывая на молочные бутылки в задней части палатки. Разница между ярмаркой в Вермонте и другими ярмарками заключается в том, что в этих бутылках, вероятно, до недавнего времени хранилось молоко.

Рейдж явно намерен побахвалиться.

– Послушай, я… я не… – бормочу я.

Но Сэм уже подходит к нему. Очевидно, он уверен, что справится.

– Конечно.

Ухмылка Рейджа становится шире.

– Должен предупредить, что я три года играю в команде по бейсболу.

Он подбрасывает мяч еще раз, ловит его, разворачивается и швыряет. Верхняя бутылка отлетает в сторону. Он улыбается, берет второй мяч и сбивает половину пирамиды. Взяв третий, последний, мяч, он опрокидывает все бутылки, кроме одной, которая стоит, раскачиваясь взад-вперед, как пьяная. Он оборачивается и улыбается Сэму.