Танцы продолжались допоздна, будто придворные только и ждали возможности потанцевать на столь грандиозной свадьбе. Затем три пары новобрачных развели по спальням, где их уже ждали роскошные кровати, усыпанные лепестками роз и окропленные розовой водой. Однако все это было таким же спектаклем, как наше сражение на деревянных мечах. Ни для одной из трех пар супружеская жизнь еще не началась. На следующий день леди Джейн уехала с родителями в Саффолкский дворец. Гилфорд Дадли отправился домой с матерью, жалуясь на вздувшийся и болевший живот. Герцог с лордом Робертом поднялись рано, чтобы вернуться в Гринвичский дворец, к больному королю.

– А почему ваш брат не стал жить одним домом со своей женой? – спросила я лорда Роберта.

Наш разговор происходил у ворот конюшни, где он ждал, когда выведут его лошадь.

– Супруги часто не живут под одной крышей. Я вот тоже не живу вместе со своей женой.

Мне показалось, что крыши Дарем-Хауса наклонились. Я попятилась назад и схватилась за стену, дождавшись, когда мир вернется в прежнее положение.

– Так вы женаты?

– А ты что, не знала об этом, моя маленькая ясновидица? Я думал, ты знаешь все.

– Нет, не знала, – промямлила я, чувствуя неловкость ситуации.

– Представь себе, женат. Уже почти пять лет. Женился совсем юнцом, за что благодарю Бога.

– Потому что вы очень любите свою жену? – спросила я, ощущая странную тошноту.

– Если бы я не был сейчас женат, то мне вместо Гилфорда пришлось бы покориться отцовской воле и жениться на Джейн Грей.

– А ваша жена никогда не бывает при дворе?

– Почти никогда. Лондонскому шуму она предпочитает тишину провинциальной жизни. Мы с ней никак не могли договориться… и каждый из нас остался в своем привычном мире.

Он умолк и глянул в сторону отца. Герцог садился на большого черного коня, отдавая конюхам распоряжения насчет остальных лошадей. Дальнейшие объяснения мне не требовались. Я поняла: лорду Роберту легче жить одному, выполняя отцовские поручения и являясь его шпионом. А так ему бы пришлось повсюду появляться вместе с женой, чье лицо могло бы выдать его истинные намерения.

– Как зовут вашу жену?

– Эми, – беспечным тоном ответил он. – Чего это она тебя заинтересовала?

Ответа у меня не было. Я просто замотала головой, показывая, что вовсе не интересуюсь подробностями жизни супругов Дадли. У меня противно сводило живот. Наверное, я, как и Гилфорд Дадли, съела что-то несвежее. Меня жгло изнутри, будто там разливалась желчь.

– А дети у вас есть? – удивляясь себе, спросила я.

Если бы он сказал, что есть, если бы ответил, что у него есть любимая дочь, меня бы скрючило и вытошнило прямо ему под ноги.

– Нет, – коротко ответил лорд Роберт. – Но ты обязательно скажешь, когда у меня родится сын и наследник. Скажешь?

Я посмотрела на него и, вопреки жжению в горле, попыталась улыбнуться:

– Сомневаюсь, что смогу это сделать.

– Ты боишься зеркала?

– Не боюсь, если вы рядом.

– А ты наделена не только даром ясновидения, но и женской хитростью, – улыбнулся он. – Скажи, мисс Мальчик, ты же не просто так затеяла этот разговор?

– Нет, милорд.

– Но тебе не понравилось, что я женат.

– Меня это просто удивило.

Лорд Роберт взял меня за подбородок и повернул лицо так, чтобы наши глаза встретились.

– Не веди себя, как лживая женщина. Скажи правду. Мисс Мальчик, тебя будоражат девичьи желания?

Я была очень осторожна в другом, но скрывать эти чувства еще не научилась. У меня навернулись слезы. Я замерла, не пытаясь высвободиться.

Роберт Дадли увидел мои слезы и понял их причину:

– Желание? Ко мне?

Я по-прежнему молчала и тупо смотрела на него. Из-за слез его лицо я видела размытым.