Под лестницей, на двери, было написано одно слово: «Стучите».

Д’Эннери стучать не стал. По правде говоря, он колебался. Ему казалось, что разумнее дождаться Арлетт здесь, снаружи. Вдобавок его удерживало некое смутное опасение.

Это место выглядело очень странно, и не менее странным казалось то, что молодая девушка – пресловутая «больная подруга» – может жить над этим заброшенным гаражом; внезапно у него возникло предчувствие какой-то ловушки, грозившей Арлетт: ему представилась зловещая банда, которая участвует в этой интриге и творит свои темные дела – чем дальше, тем наглее. В начале дня – попытка подкупа судебного чиновника и его убийство. И вот теперь – хитрость, чтобы заманить Арлетт в ловушку.

Исполнители – Лоранс Мартен, мамаша Трианон и тот хромой старик. Предводитель шайки – Антуан Фажеро.

Все это представилось д’Эннери так ясно, что его колебания мигом исчезли, и он, уже не думая, что сообщники могли засесть наверху (благо оттуда не доносилось ни звука), решил, что проще всего войти внутрь и самому устроить там засаду.

Он осторожно попробовал приоткрыть дверь. Она не поддалась, и это подкрепило его уверенность, что там никого нет.

Достав отмычку, он смело, уже не боясь возможной схватки, отпер несложный замок, приоткрыл створку и заглянул в щель. В самом деле, никого.

Какие-то инструменты. Груда деталей. И штабель из нескольких десятков канистр с бензином.

Словом, самая обыкновенная автомастерская, с виду заброшенная и превращенная в склад горючего. Он приоткрыл дверь пошире. Теперь в щель прошли плечи. Еще шире… И тут внезапно на его грудь обрушился мощный удар. Это оказалась стальная рука, прибитая к стене и снабженная пружиной; как только дверная створка приоткрывалась на определенную ширину, механизм действовал с беспощадной силой.

Д’Эннери пошатнулся и на несколько секунд потерял способность дышать и двигаться. Всего на несколько секунд – но этого времени хватило его противникам, притаившимся за штабелем канистр. И хотя это были две женщины и старик, им удалось стянуть ему веревками руки и ноги, засунуть в рот кляп и крепко привязать к железному верстаку.

Д’Эннери не ошибся в своих опасениях: эта ловушка предназначалась для Арлетт, но он глупейшим образом угодил в нее первым. В женщинах он признал мамашу Трианон и Лоранс Мартен. Что касается старика, тот уже не хромал, однако нетрудно было заметить, что он слегка припадает на правую ногу и, видимо, при случае умеет притвориться инвалидом. Это и был убийца муниципального советника.

Вся троица не выказала ни малейшего волнения. Шайка явно давно промышляла разбоем, и, судя по тому, как ловко сообщники отбили неожиданный набег д’Эннери, они посчитали его появление мелким, незначительным инцидентом.

Мамаша Трианон наклонилась над ним, а затем отошла к Лоранс Мартен. Женщины торопливо переговорили между собой, и д’Эннери уловил несколько слов:

– Ты полагаешь, что это тот самый?

– Да, именно он заявился ко мне в лавку.

– Значит, Жан д’Эннери… – пробормотала Лоранс Мартен. – Этот субьект опасен для нас. Возможно, он был вместе с Бешу на улице Лафайет. К счастью, мы были настороже и я услышала его шаги. Могу поклясться, что у него тут назначено свидение с малюткой Мазаль!

– И что ты намерена делать? – шепнула перекупщица в полной уверенности, что д’Эннери ее не услышит.

– Ну, тут и говорить не о чем, – глухо вымолвила Лоранс.

– Да неужто?..

– Черт возьми, он сам виноват!

Женщины переглянулись. На лице Лоранс читалась непоколебимая мрачная решимость. Она добавила:

– А какого черта он вмешивается в наши дела, этот молодчик?! Сперва заявился в лавку, потом на улицу Лафайет… а теперь сюда. Ей-богу, он знает о нас слишком много и наверняка продаст. Ладно, спросим у папаши.