– Ксю, – толкаю я её в бок локтем. – Я что, один должен отдуваться.

– Не мешай мне! – щетинится она.

– Ну, как хочешь. Тогда я твои реплики сам пропишу, – всем своим видом я недвусмысленно намекал, что не упущу возможности ещё раз поддеть Ксюху.

Ту словно подменили. Стала работать, как автомат, выдавая одну версию за другой. Даже не бурчала на меня, надо же! А на следующий день мы уже рефлекторно сели вместе на классном часу. Дошло дело до лозунга школы. Ксюха заговорщически подмигнула, мол ща устрою. И действительно: набросала на скору руку эти строчки:

Э… Не подумайте: я ругаться крепкими словцами люблю и делаю это регулярно, но хотя бы здесь постараюсь воздержаться от бранных слов.

– Тьфу ты! – громким шёпотом одёргиваю я соседку по парте. – Ты что, сдавать это собралась?

– А пошёл ты, – беззаботно отвечает мне блондинка.

– У тебя крыша, я смотрю, в бега подалась.

– А ты только заметил? – Ксюха, уже не сдерживая смех, подталкивает меня локтем в бок.

В этот момент она заметила, что на нас внимательно смотрят как минимум четыре пары глаз наших одноклассников. Неужели мы разговариваем так громко? Судя по их виду, да. Надо было видеть этот яркий румянец, вспыхнувший на щеках Ксюхи в тот момент. Меня же этот факт ничуть не смутил. Сказалось отцовское воспитание.

Мне показалось, что Ксюха как-то быстро поменяла своё отношение ко мне. Сперва как-то ужималась, боялась брякнуть лишнее, а потом… Говорят, взаимные подколки сближают. Возможно, хотя не думаю, что в нашем случае сработал закон о притяжении противоположностей. Иногда я скучаю по старым добрым подколкам с её стороны в мой адрес. Да и как иначе, ведь мне даже некуда стало распускать свой острый язык.

В тот день я решил заскочить к Ксюхе и забрать свои конспекты по химии. На звонок никто не реагировал, хотя мне сказали, что Ксюха была дома. И не одна, а с Кирой Балашовой, лучшей подругой.

– Ксюха, ты чего, оглохла? – спрашиваю я, опираясь на дверь.

Опа! Дверь-то не заперта. Кусакина явно в лифте родилась. Я настороженно прислушался к тишине. Хмм, похоже, в родительской спальне кто-то есть. Я подошёл осторожно к двери и прислушался. О, вот Ксюха, а с ней и Кира! Духов вызывают. Вечно они дурью маются. А не подшутить ли мне над ними? Я медленно открываю дверь, которая, разумеется, скрипит. Я наугад ищу выключатель и как только свет озарил затемнённую комнату, Кусакина и Балашова испуганно завизжали. Боже, у меня чуть уши не заложило!

Я рассмеялся, чем вмиг вернул с небес на землю перепуганных девчонок.

– Ксюх, ты так легко пугаешься, чесслово…

– Женька! Тебя стучаться не учили?! – возмущённо орёт Балашова, швыряя в меня подушкой.

– Я звонил, – возражаю я, уворачиваясь от подушки, брошенной Кирой. – Но вы мне так и не открыли.

– Ещё раз вот так подкрадёшься, я тебе морду расцарапаю! – в сердцах орёт Кира.

– Обязательно, – с усмешкой отвечаю я. – Ксюш, ты куда дела мои конспекты по химии?

– Ща поищу, – отвечает немного оправившаяся Кусакина.

Всё время, пока я был в квартире Кусакиных, Балашова смотрела на меня исподлобья. Когда она злится, дуется, подобно хомячку и надо очень постараться, чтобы сдержать смех. Иначе поцарапает своими коготками, как настоящая пантера.

Когда я собрался уходить, Ксюха меня остановила:

– Жень, постой! У меня завтра день рождения. Придёшь?

– Ну… Не знаю, честно говоря, – с сомнением отвечаю я. Дело в том, что на какой день рождения меня ни приглашали, везде я волей случая устраивал переполох, ставя на уши всех участников мероприятия. Может, дело в моей излишней болтливости, а может, просто создаю энергетику напряжённости одним своим присутствием. НЕ хотелось бы ещё и Кусакиным испортить торжественный вечер, но если я откажусь, Ксюха обидится. Ладно, может сейчас пронесёт. Постараюсь не болтать лишнего.