На пирсе, когда собирались, долго не могли мы в лодку сесть.

Волна и свежий ветер.

Моя:

– Чтой-то не сильно и охота. А, ладно, на «Медвежий» не пойдём, поближе круг, не сидеть же целый день нам в номере. Надеюсь, обойдётся.

Ну а когда красавец окунь блесну схватил и у неё в руке забился, глаза азартом загорелись. РЫБАЧКА! Иногда мне спиннинг ни на минуту не отдаст:

– Твоя работа сегодня вёсла и этюды! Сегодня Я ловлю…

И ЛОВИТ ЖЕ! Да и сейчас, пока этюд я малевал, – штук пять приличных окушков! Потом, у острова другого – щучка примерно килограмм.

– УРА! Уха у нас сегодня есть! А может, и пожарим!

Азартна, однако, жёнушка моя! Пару щучек-«карандашей» обратно отпустили – малы ещё, пусть подрастут.

Патруль Карельский на катере подплыл, улов смотреть и снасти.

Этюды посмотрели. Один отдали им. Формата небольшого – 20–25 на 30. В походы больше не беру, кистей чуток и красок, картон грунтованный, бумаги, снаряженье, и так довольно приличный вес у рюкзаков. Обратно, если в лес – грибочки, ягодки обычно, на реке иль в озере – конечно, если клюнет рыбка. Правда, всё на себе – многое не возьмёшь с собой.

– Ну вот. Этюды есть, эскизы тоже, да и рыбка на кукане.

Немного по острову побродим и домой, на базу.

Красивых скал гряда, можжевеловые «свечи» на берегу стоят, а на камнях, повыше чуть – «Танцующие Джонни» стройными рядами вдоль трещин и «вазоны» яркой зелени – папоротник поодиночке. У нас цветки эти называют «Анютины глазки», а Скандинавы, за трепетность и тонкость, «Танцующие Джонни» дали имя им. Даже от лёгкого ветерка – трепещут, как Ирландцы в танце. Маленькие, не больше монетки в две копейки, обычно группами исполняют Танец Жизни. Синие, почти Индиго, неба «ближе к ночи» цвет, и в центре бело-голубое с жёлтым. КРАСИВЫЕ!

– Смотри, какая туча!

– ОГО! Быстрее в лодку! Нам ещё до наших островов почти что километр! А тучка действительно ОГО! Я на вёсла, а тебе, возможно, надо будет воду выгребать, да и маршрут указывай, мне со спины не видно. Ветер поднялся, барашки чётко по ходу, некогда оглядываться будет.

До камышей добрались, и сразу «разорвало небо»! Чернота и ливень, каких мало! Почти не слышно ничего, да и не видно!

– Указывай маршрут! – кричу ей. – Если снесёт на скалы – разобьёт, а если потеряем камыши – в Ладогу открытую снесёт, мало не покажется!

Моя запаниковала чуть. Потом взялась за воду – выгребать.

Ливень тёмною стеною закрыл нам Ладоги Простор.

Громами Округу сотрясая, Гроза катилась в Вышине, Швыряя молнии горстями в острова и воды, опаляя Огнём Не-бесным всё вокруг. Двадцать две минуты как одна, сплошные Канонады, фейерверк над нашей головой в кромешной тьме, Когда лишь вспышки молний непрерывно Округу освещают.

Трещало Не-бо, разрываясь, и гром раскатами своими Вдавливал лодку в Глубину… Гребли и выгребали воду, наверно, больше трёх часов без перерыва, вдоль камыша, что ветром на воду положен был. К острову не подойти, да и от него нет ходу – унесёт. Хоть моя работала «как помпа», качая воду, успевая, как штурман, указывать маршрут, всё равно воды набралось почти что по борта!

Я вёсла «гнул» усердно. Но продвигались еле-еле, «по чайной ложке в час». Нас обогнала на трёх байдарках компания.

Они ходчее нашей «пеллы». До базы добрались как будто вплавь – все мокрые до нитки. Под ёлками стоят ребята. Байдарки меж стволов на берегу…

– Андрюха, Ленка! ВЫ! Вот это встреча! Семь лет назад видались, а здесь, во время шторма, и мокрые, как бельё в корыте.

– Ладно, пошли к нам в номер, переодеться есть во что? Обсушимся к утру, горячим чаем угостим. Не такими ж в Город ехать.