Главы правительства – Витте и его преемник Столыпин (террористы убьют его в Киеве в 1911 году) – провели очень важные реформы. Все шло к тому, что в России могло сложиться вполне демократическое государство.

…Когда мы говорим о России XX века, неминуемо встает важнейший вопрос – была ли необходима России и неизбежна Октябрьская революция 1917 года?

Сейчас, когда отметили мы столетие Октября, необычайно важно дать ответ на этот вопрос – подвести итоги. Не ждать же, в самом деле, еще сто лет! В нашей стране на эту тему сказано много лжи и мало правды. Так получилось, что с раннего детства (и вовсе не только в «советское», давно ушедшее в историю время, но и в последние десять-двадцать лет) детям закладываются в голову мифические (то есть выдуманные) сведения о предоктябрьской России. Дальше я сделаю – в очень краткой форме – ряд поправок к этим привычным выдумкам, опираясь на работы замечательного историка Михаила Давыдова.

Если сравнить картину столыпинского переселения тех крестьян, которым не хватало земли в Европейской части России, в Сибирь с условиями сталинской депортации целых народов в 40-е годы, то буквально не знаешь, что сказать… В 1906 году детям переселенцев роздано на станциях 76 тысяч с лишним порций «молока с полуфунтом (200 грамм. – М. Ч.) белого хлеба».

Знаменитая Магнитка (будущий Магнитогорск) не придумана большевиками, а запланирована Госсоветом Российской империи в 1915 году.

Историк М. Давыдов считает мифом, что «причиной революции 1917 года было бедственное положение народа». Как только случался крупный неурожай хлеба в нескольких губерниях, автоматически начинал действовать Продовольственный устав. Жители пострадавших районов получали от государства продовольственную помошь (царский паек). На станциях от Пензы до Иркутска в интересах именно переселенцев была организована медпомощь. А через несколько десятилетий при Сталине трупы выкидывали из поездов, не давая хоронить…

Вернемся к главному вопросу и дадим на него уверенный ответ – в 1910-е годы Россия, во многом усилиями своих талантливых премьеров, была готова двигаться дальше по пути реформ.

Революция ей не требовалась.

И тут Россия ввязалась в войну с Японией, которая в случае победы не сулила ей никаких решительно выгод. Просто ожил старый комплекс идей империи – расширение территории как постоянная государственная задача России и главное ее благо. А между тем эта задача, стоявшая перед правителями в Средневековье, в XX веке (как и в XXI) была для России уже совершенно неактуальна. Лучше всех об этом сказал современный поэт Игорь Иртеньев:

Достаточно проехать на машине (как это сделала я) по огромным незаселенным пространствам Восточной Сибири, как эта мысль становится совершенно ясной.

Между тем тогдашний военный министр Куропаткин записывал в 1903 году: «У нашего Государя грандиозные в голове планы: взять для России Маньчжурию, идти к присоединению к России Кореи. Мечтает под свою державу взять и Тибет. Хочет взять Персию…»

На Дальнем Востоке два русских судна – крейсер «Варяг» и небольшой «Кореец» – стояли близ Порт-Артура на территории Кореи в распоряжении русского посланника в Корее и знать не знали о начале войны. Утром капитан «Варяга» узнал об этом. Выход из бухты перегородила японская эскадра – шесть больших кораблей и восемь миноносок. Сохранились записи воспоминаний одного из матросов «Варяга» (их цитирует А. Чудаков в своем романе «Ложится мгла на старые ступени»):