– Я предупреждал, в нашей стране бизнес в одиночку, тем более без крыши вести невозможно, – Егор говорит тихо, даже сочувствие, ласковость в голосе, – но ты же упрям, как слон. Уступил тебе все акции – владей, и что? Погубил наше дело!

– Это кто тут об уступках вякает? – Любаша красная, злая, аж присвистывает сквозь стиснутые зубы. – Благотворитель хренов!

– Замолчи, женщина! – Сергей пытается оттащить жену подальше, он-то её нрав знает,

– Кто всучил нам акции? Кто за них отхватил огромный куш? Я-то всё понимала, это только мой раззява доверчивый купился на все твои выверты!

– Успокойся, Любочка, потом сама пожалеешь, – Егор ещё «поддал» сладкой ласковости в интонацию.

Люба вырывается от Сергея, надвигается на Букашкина – между ними не больше метра:

– Скорпион, пожиратель жизней! Подавись своими акциями!

– Очень хорошо! Я возьму весь пакет, но только… теперь и цена будет другая.

До сих пор молчавшая, не принимавшая в сваре никакого участия Рахиль, а за ней и почти синхронно Ксения произносят хором:

– Ни в коем случае!

Но Люба всё ближе к Егору, а затем… она вцепляется ему в лицо острыми ногтями. Сочится кровь, алеют полосы на лбу и щеках.

– Ой! – тронув лицо, Егор видит кровь на своих ладонях, вся ядовитая, злая сдержанность, весь лоск слетают с него мгновенно – он визжит, всхлипывает, топочет ногами в роскошных туфлях. – Я ранен, она меня покалечила!

Сергей наконец оттаскивает жену, Ксению и Рахиль вдруг разбирает смех, удержаться просто невозможно, ведь действительно комично выглядит мужчина, трясущийся от страха, увидев кровь.

Сергей бросает с презрением:

– Да подавись ты моей фирмой. Сегодня же и оформим!

И опять Рахиль произносит властно:

– Ни в коем случае!

– Это почему же? Видите, что случилось? Так хоть деньги получу, новое дело открою.

– Сейчас я вам всё быстренько растолкую. Ну, во-первых, я тут справочки навела. Ваш Егорушка сегодня ниоткуда не возвращался.

– Я прилетел утром.

– Да? На каком рейсе?

– Не помню.

– В Шереметьево?

– Да.

– Чей самолёт?

– Айр Франс.

– Рейс 6542?

– Да.

– Он прибывает в 15 часов 45 минут. То есть вы ещё и не прилетели, так как сейчас 15 часов. Во-вторых, Егор Букашкин хоронил свою жену, из Москвы никуда не выезжал. В-третьих, журналистка, которой он хорошо заплатил за те похвалы, согласилась выстрелить целую обойму пасквилей сейчас. В-четвертых, полагаю, весь этот погром, что мы наблюдаем, он и устроил, быть может, даже собственными руками. Что касается погрома, прямых доказательств у меня нет, а вот предыдущие пункты неоспоримы.

– Враньё, враньё! Не можете вы наводить никакие справки. Жалкая пенсионерка из Израиля, тоже мне агент! Лезут, прут, как тараканы из щелей, длинные носы везде свои тычут, до всего им дело есть!

– Она прожила здесь всю жизнь, – встревает в «монолог» Сергей, – с половиной Москвы знакома, ничего удивительного. Если Рахиль назовёт имя журналистки, поверю остальному, и, может, тогда я избавлюсь от тебя на всю оставшуюся жизнь!

– Марина Кружкова. Так, господин Букашкин? Молчите? Хотите, я ещё и вашу истинную подноготную сейчас обнародую? А? Расскажу бывшему партнёру, отчего и когда вы сочинили себе экзотическую фамилию Букашкин. Интересно, во что вам обошлись документы, включая поддельную метрику и диплом института, в котором отродясь не бывали?

– Будь ты проклята, старая грымза!

Егор поворачивается на каблуках, взрыхлив грязь на бетонном полу, выскакивает.

– Кто же вы есть такая, – недоверчиво произносит Любаша, – если запросто получаете конфиденциальные сведения?!

– Совсем несложно – прочла все публикации о вашей фирме. Написаны-то они в одном ключе, повторяющиеся стилистические обороты, словечки, – словом, догадалась: автор-то один и тот же. Причём, наверняка женщина, несколько мужеподобная, изо всех сил хочет доказать свою полную независимость от мужчин.