— Конечно, не сможет! Посмотри: на верхушке дерева нет путеводной звезды, и олени Санты не увидят эту ёлку. Ведь они летят ночью, а в тёмном небе звёзды светят и показывают путь, — начал объяснять внук своей бабушке столь очевидную для него самого истину.

— Не волнуйся, дорогой, мы с тобой сейчас откроем коробку и попросим твою маму повесить звезду на верхушку. Просто дерево очень высокое, и надо поставить лестницу, чтобы украсить верхние ветки, — успокаивала Софья восьмилетнего ребёнка, открывая при этом коробку с большой красно-жёлтой стеклянной звездой.

— Ура! Двадцать пятого декабря Санта принесёт мне котёнка и его олени найдут дорогу к этой ёлке! — радостно и как-то очень хитренько воскликнул мальчик, незаметно пытаясь утащить с ёлки конфету, оставив среди зелёных иголок лишь яркую пустую обёртку.

— Двадцать пятого декабря американский Санта принесёт мне котенка — это раз, — повторил Ромка и загнул первый пальчик на правой руке. — Первого января русский Дед Мороз подарит мне новый скутер — это два, — был загнут второй пальчик. — Ну а седьмого января почтальон притащит мне коробку «Лего», из которого мы построим настоящий город с машинами, домами, деревьями, цветами и людьми!.. У меня, бабушка, Рождество длится две недели, а у моей подруги Эмели всего один день… Не повезло ей! — закончил свой прекрасно разыгранный спектакль маленький хитрец.

И чтобы никто из присутствующих взрослых не смог возразить и нарушить его только что всем объявленные планы, мальчишка задал в конце очень сложный вопрос:

— Бабушка, а вот если Иисус Христос еврей, почему Рождество не еврейский праздник?

Софья открыла рот, судорожно пытаясь придумать ответ, доступный для понимания восьмилетнего ребёнка, но тут ей на помощь пришла её дочь, до сих пор спокойно наблюдавшая всю эту сцену:

— Ну всё, сын, хватит заниматься вымогательством у бабушки! Поехали, а то поздно будет.

Троица наших героев загрузились в машину и двинулась в путь. Дочь ехала быстро и слушала музыку, бабушка приходила в себя от спектакля, придуманного и блестяще исполненного внуком, а главный герой всего этого действия играл в электронную игру.

— Знаешь, бабушка, я думаю, что Санта — живой, а Дед Мороз — нет, — продолжал развивать рождественскую тему мальчик, сидя на заднем сидении машины, крепко пристёгнутый ремнём безопасности.

— А почему ты так думаешь, любимый? — спросила Софья, окончательно поражённая тем, что происходило в голове у ребёнка.

— Санта — значит святой. Всё, что создано Богом, — живое: океан, облака, заяц. Даже наша рождественская ёлка ещё пока живая. А то, что делает человек, — неживое: стул, машина, дорога. Деда Мороза изображает всегда мой дедушка, а он — человек, поэтому Дед Мороз — неживой… Это же очень просто, ба! Как ты не понимаешь?.. — рассуждал маленький философ, не отрываясь от экрана электронной игры. — Ура!!! Я перешёл на новый, седьмой уровень! — счастливо закричал малыш, перебивая свои рассуждения.

— Отлично, Ромка, ты закончил игру, и мы уже почти приехали, — объявила его мама и припарковала машину, ловко притёршись к бордюру тротуара.

Женщины вышли из автомобиля, взяли ребёнка за руки и двинулись по направлению к Капитолию, купол которого возвышался над всем городом.

— Доченька, надо найти бюро пропусков, а потом неизвестно ещё, пропускают ли в правительственные здания иностранных граждан? — вдруг суетливо забеспокоилась Софья, имея определённый опыт посещения правительственных учреждений на своей Родине.

— Бабушка, не волнуйся, ты же идёшь со мной, — не задумываясь и несколько удивлённо ответил мальчик.