Несомненно, Генрих II не был знаком с Иоанном до 1154 г.; из писем мыслителя и малого числа свидетельств современников также не следует, что он был включен в посольство по ходатайсту одного из членов королевской курии. Очевидно, за назначением Иоанна стоял архиепископ Кентерберийский Теобальд, преследовавший, видимо, какие-то свои «особые» цели, как мы позднее увидим, несколько расходившиеся с целями Генриха II.

После обучения во французских школах Иоанн принял участие в церковном соборе, состоявшемся в Провансе в 1148 г. Именно в конце 40-х гг. XII в. по протекции ряда влиятельных персон (среди которых особняком стоит Бернард Клервосский, пославший письмо-ходатайство архиепископу Кентерберийскому Теобальду о принятии Иоанна в курию примаса)^>1 Солсбериец начал исполнять поручения особого рода. Речь идет не только о традиционных для того времени дипломатических переговорах, сколько о налаживании определенного рода «агентурных сетей». Во многом именно благодаря им церковно-политические связи между английской церковью и Св. Престолом даже при противодействии со стороны королевской власти поддерживались на высоком уровне. Иоанн Солсберийский выступил в роли представителя архиепископа Кентерберийского при дворе Евгения III, регулярно сообщая своему патрону о любых важных событиях, происходивших при папском дворе.

Многочисленные поездки Иоанна на континент, о которых мыслитель упоминает в своих трудах, свидетельствуют о том, что его роль в осуществлении определенных дипломатических планов Теобальда была весьма существенной. Очевидно, что Солсберией как член архиепископской курии и доверенное лицо примаса в посольстве, направленном Генрихом II к Адриану IV, преследовал цели, во многом шедшие вразрез с тем, чего хотел король.

Для государя было важно получить разрешение на завоевание Ирландии на таких условиях, которые бы не ограничивали его властные интересы и претензии на независимую от Рима церковную политику. Предствители высшего английского духовенства держались иной стратегии: принципиальное значение для них играла связь местной церкви с папством, которая на уровне канонического права в определенном смысле ограждала клириков от произвола светских феодалов. Включенность английской церкви в единое правовое и политическое пространство Римско-католической церкви давало ей шанс сохранить свободы и привилегии, бывшие объектом многолетних притязаний со стороны королевской власти. Авторитет папы и возможность законной апелляции к нему ограждала ecclesia Anglorum от чрезмерного давления светских институтов. Примечательно, что позднее в «Кларендонских конституциях» именно это право духовенства обращаться к папе – высшему арбитру в церковных делах – было ограничено королем^>2.

В трактате «Металогик» (1159 г.) Иоанн Солсберийский заметил, что лишь по его просьбе^>3 Адриан IV уступил Ирландию английскому королю на наследственном праве и переслал ему перстень, позволяющий захватить эту землю^>4. Вернувшись на родину, схоласт продолжил исполнять обязанности секретаря архиепископа Теобальда и оставаться вплоть до 1161 г. его доверенным лицом. Несмотря на очевидный успех предпринятой Генрихом II и осуществленной Иоанном «дипломатической операции», отношения между ними испортились^>5. В действительности победа, одержанная молодым королем, была отчасти его поражением. Желая создать сильное и независимое от внешних сил государство с крепкой централизованной властью, церковью, выступающей в роли ее постоянного союзника, и аристократией, являющейся опорой и защитой короны, Генрих II столкнулся с неожиданным «сопротивлением» части клира, в итоге приведшим к унизительным для монарха условиям, выдвинутым понтификом.