– Вот так задача, даже целых две, – протянул Гриша, почесав затылок, – с планетой понятно, а цивилизация зачем? Даже если кроме нас кто-нибудь в космосе и есть, а есть точно, многие уже это доказали, но зачем нам нужно их искать, если они не хотят объявить о себе всему миру, а только единицам?

– Хватит, я думаю, уже скрываться и жить в неведении. Мы должны объединить силы, узнать друг о друге все, что можно, меняться сведениями о новых технологиях, летать к другим звездам с супер скоростью и так далее. В конце концов просто жить в мире и в случае опасности объединить свои силы и дать отпор врагу. Чтобы стоять друг за друга.

– Да, это ты говоришь верно, давно так надо.

– Думаешь, не справимся? – напрямую спросил Егор, усаживаясь в кресло и взяв в руки ручку, дожидаясь ответа.

– Мы всегда выкладываемся на сто процентов и стараемся достигнуть лучшего, желаемого результата, – незамедлительно ответил Миров, посмотрев на тетрадь, которая лежала рядом с локтем капитана.

– Другого я и не желал услышать, – довольно улыбнулся Егор, посмотрев на друга, догадываясь о его намерениях, читая это в его глазах.

– Тебе интересно? – снова спросил он.

– А что это, если не личное и не секрет? – вопросом на вопрос ответил Григорий, – не подумайте, что из любопытства, просто может смогу, чем помочь, если есть какие-нибудь проблемы?

Командир молча открыл тетрадь, развернув в сторону коллеги.

– Можно пробежать глазами, – разрешил он.

– Это дневник? – попадая в цель, спросил Миров.

– Именно так.

– Не знал, что вы ведете дневник, – удивился Гриша, чуть усмехнувшись.

– Ты не подумай, что я как эти женщины, когда им делать нечего ведут дневники годами, записывая туда все любовные похождения, происшествия, связанные с погодой, покупками и всякими там критическими днями, которые у них протекают по-разному или куда-то протекают.

– А что же тогда туда записывать? – не понимая, спросил Гриша.

– Посмотри, почитай, – снова предложил Егор.

Григорий не сильно облокотился на стол, всматриваясь в тетрадь, что называется в поисках знакомых букв. Крупными буквами фломастером было написано на тетради: 3 мая 2025 года. Далее шли несколько строчек кривого и неразборчивого подчерка, словно курица написала. Миров перевернул лист и увидел дату – 4 мая. Опять строчек восемь-десять неразборчивого подчерка.

Он пролистал еще три страницы, остановившись на последней записи. Это была нынешняя дата – 6 мая. Гриша пробежал по последним строкам: ничего нового, летим тем же взятым курсом без каких-либо изменений, связь с землей проводится каждый день по разу – два раза по необходимости.

– Не успел еще ничего написать, – пояснил Егор, когда увидел, что Миров дошел до точки, и далее были чистые неисписанные клеточки, спросив, – как самочувствие у членов экипажа?

– Без изменений, так же, – сказал как есть Григорий.

– То есть как?

– Все здоровы, только Нина до сих пор кашляет, а Марк такой же вялый, местами заторможенный, да и Степе что-то с утра не здоровится.

– Вы, что, хотите тут устроить космический карантин? – рассвирепел капитан, пытаясь взять себя в руки и успокоиться.

– Никак нет. Я постараюсь все уладить.

– Миров. Прими меры предосторожности и дай всем лекарство, – и, подумав, добавил, – на твое усмотрение, можешь дать усиленное оздоровительное.

– Будет сделано, – сказал тот ровным голосом и, развернувшись, ушел, почувствовав что-то не ладное, но пока только взял это на заметку до тех пор, пока все более-менее не разъяснится…

* * *

Ночь была всегда, на то он и космос. В процессе работы люди отвлекались от своих земных проблем, не когда было думать о земле, хотя Григорий всегда о ней думал. Жена постоянно *стояла у него перед глазами*. Но чем больше он углублялся в воспоминания, тем хуже ему становилось. Хотелось совершить какую-нибудь глупость, вроде той, чтобы сесть в миникорабль-самолет, который был прикреплен к кораблю, и дезертировать на землю, забыв о работе. Но так он поступить не мог. Это были лишь глупые детские мысли.