Навстречу идут редкие прохожие, я стою открыв рот. Не закричать ли: «Смотрите, радуга!» А вдруг она исчезнет? А может она только для меня? Это знак? Ясно одно: небо приняло мои молитвы, дает подтверждение и теперь помогает во всем.

Март

Совершенно неожиданно сваливается крупный заказ на ярмарке. Это происходит так. Я стою с помощницей, презентую публике мои витражные работы. Разговариваю с Надеждой Степановной, редактором местной газеты. Подошедший высокий брюнет начинает задавать обычные вопросы, отправляю его к помощнице. Но редактор горячо шепчет прямо в ухо: «Ты что, это же самый известный предприниматель нашего города. С ним должна говорить лично ты!»

Небольшой диалог, обмен визитками, и через пару дней с дизайнером обсуждаю крупный потолочный витраж с национальным узором в ресторан. После моих эскизов таких витражей заказано три. А если бы Надежды Степановны не оказалось рядом… Неслучайно все это.

Следующий заказчик тоже хочет потолочный витраж, но в десять раз крупнее. Огромная конструкция сложной формы вдохновляет. Череда мелких заказов тоже требует эскизов. Сижу в мастерской допоздна. Кот преданно встречает меня у двери далеко заполночь.

Утвержденные эскизы затем увеличиваю в натуральную величину. Дорисовываю детали. Мастера скрипуче режут, жужжа шлифуют и паяют кусочки цветных стекол. Наполняя мастерскую запахом канифоли, набирают сверкающие полотна бликующих стеклянных красок…

Жизнь будто подняла меня на гребень волны и несет вперед с восторженной скоростью. Куда же прилечу в итоге?

Между тем

Дочь Саша выходит из декретного отпуска и очень вовремя прибывает в мастерскую дизайнером. Как раз поступает огромная партия цветных стекол для того огромного потолка. Их надо раскроить на детали. Александра, конструктор швейных изделий, изумлена масштабами задачи:

– Мама, как с этим справиться?

– Саша, просто представь, что кроишь ткань на одинаковые детали. Клади лекала на листы стекол, как можно плотнее друг к другу, но с запасом, и обводи маркером. После разрезания получатся заготовки. Раздадим их мастерам на обточку и паяние.

– А кто порежет большие стекла на заготовки? Сроки же поджимают.

– Да… Вопрос хороший, но я уверена, все получится.

В тот же день в мастерскую с просьбой о работе приходит опытный стекольщик. Ну как тут не верить в помощь свыше?!

И что же будет дальше?

Апрель

В следующей выставке-ярмарке участвую с такими крупными и серьезными работами, что мне вручают золотую медаль конкурса дизайнеров и сразу приглашают в Союз Дизайнеров России. В мастерскую зачастили телевизионщики. Меня узнают на улице. Воодушевленная успехами летаю как на крыльях. И хочется взлететь еще выше.

Понимаю, назревают перемены в жизни. Чувствую, буду переезжать. Куда? В Москву не хочу. Частые поездки в столицу по работе, ощущение беспрерывной суеты и недосыпы из-за резкой смены часовых поясов создали стойкое убеждение «это не мой город».

Может Петербург? Более спокойный, красивый, но, говорят, погода не балует. Хотя мне сложно с этим согласиться. Все три раза, что бывала там, дни выпадали на редкость солнечными.

А еще замечаю: где бы ни была, любой дождь, готовый вот-вот пролиться из набухшей тучи и намекающий на нетерпение первыми редкими каплями, не начинается, пока я не войду туда, куда шла. Невероятно, но факт.

Лето

Приглашают участвовать в престижной выставке рукодельного творчества и русских ремесел при магазине работ художников города. Когда-то успешно сдавала сюда мои робкие натюрморты, пахнущие свежими масляными красками.

Располагаю свой столик в уютном цокольном зале среди павловопосадских платков, шалей, матрешек и палеха с хохломой. Негромко звучит народная музыка. На чертежной доске, прислоненной к стене, бликуют витражные часики. Витражные лампы теплыми лучами через цветные стеклышки создают атмосферу волшебства.