– Ну, ладно. Давайте одеваться и двигаться. А то уже цигель, цигель… – хлопая в ладоши, сказал Арвидас.

Через минут двадцать Коля, Лёша, Арвидас вышли из ДМО. Стояла чудная погода. Остатки полярной ночи скрадывались освещением. Дышалось легко и свободно. Как они шли! Паниковскиу шёл на гуся хуже.

На подходе к ДК «Кирова» Арвидас чихнул.

– Что курить бросил, – это Коля.

– Наверняка и пить, – Лёша.

– Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт, – все сразу. Посмеялись, справились с волнением.

ДК «Кирова», с двумя якорями у входа, гостеприимно распахнуло перед ними двери. Пройдя в вестибюль Арвидас спросил у дежурной, где можно купить билеты на вечер для тех, кому за тридцать. Та, чему-то усмехнувшись, ответила, что в комнате с номером 16-ть. Найдя дверь с номером 16-ть Коля, Лёша, Арвидас остановились.

– Николай Григорьевич, ты смотришься далеко за тридцать. Поэтому действуй, злодействуй, – подтолкнул Колю к двери, Лёша. – И действуй по принципу: спросить можно, не убьют. Ну и, конечно, морду лопатой. Идиотов боятся, – напутствовал его Арвидас.

Коля, постучавшись, вошёл. Лёша и Арвидас сели на стулья стоящие в коридоре. Только удобно расположились, а Коля уже с билетами выскочил.

– Коллеги, – сказал он, – кому-то придёться сидеть одному за другим столиком. К сожалению дали два места за 222-м и одно за 227-м столиком. И он протянул Лёше и Арвидасу билеты.

Билеты были размером с открытку и раскладывались. На лицевой стороне были лица девушки и юноши, берёзка и цветочки. Ниже цветочков стоял фиолетовый штамп: «действителен только для мужчин». На оборотней стороне стихи.

Затем следовало:

И от руки. Ваш стол № 222.

– Герай (по литовски – хорошо), жребий кидать не будем. Я посижу один за 227-м столиком, – сказал Арвидас. Всё равно в одном зале. И давайте двигать, а то уже десять минут восьмого.

Выйдя опять в фойе, Коля, Лёша, Арвидас направились к гардеробу. Но та же дежурная увидев у них в руках билеты, опять чему-то усмехнувшись, сказала: – Женихи раздеваются в своём зале. Пройдите туда. —

– Спасибо, невеста. Ты так добра, – поблагодарил её Коля.

– Спокойнее, Николай Григорьевич. Мы не должны отвлекаться на женщин до двадцати пяти, – поддержал его Лёша.

Дежурная, женщина бальзаковского возраста, вдруг хорошо улыбнулась и сказала: – Я вижу, что вам палец в рот не клади, откусите. Я провожу вас, а то вечер уже начался. —

– Ну, как скажите, так и будет, – разом воскликнули «женихи».

Дежурная провела их в холл. Действительно, вечер уже начался. Они бочком протиснулись к гардеробу. Коля от лица всех поблагодарил дежурную, которая в ответ пожелала им хороших невест и удалилась.

– Что это она нам невест всё желала, – обратился Лёша к Коле.

– Не обращай внимания, малыш. Тебе это не грозит ещё, – и Колины глаза уже как локаторы шарили по залу.

В центре зала стояла ведущая с микрофоном. Она объявила: – Желающие участвовать в конкурсе на лучшее исполнение песни прошу подойти ко мне. Прошла минута.

– Ну, смелее, товарищи. Все люди взрослые, стесняться не надо. Мы не дети. Но зал всё таки стесняется. – Ну вот вы, молодой человек. Молодому человеку давно за тридцать. Ведущая не отстаёт: – Надо петь. По виду «молодой человек» с Кавказа. Ведущая, прежде чем дать ему микрофон, спросила: – Как вас зовут. Тот ответил. Коля, Лёша, Арвидас не расслышали. Им помогла ведущая. – Сейчас, Миша, исполнит национальную песню.